Все трое не отводили взгляда от моста.

Там, в открытых воротах, стоял в боевых доспехах рыцарь, опираясь на обнаженный меч. Он был почти в той же позе, что и призрак Вольфангера на волшебной лестнице, и очень напоминал его - у Радхаура не было ни малейших сомнений, кто перед ним.

– Что вы хотите?
– громко спросил рыцарь.

– В этом замке находится похищенная женщина по имени Марьян, громко сказал король Этвард.
– Мы хотим, чтобы ее немедленно выпустили!

Линксангер не обратил внимание на говорившего, он смотрел только на убийцу брата.

– Кто из вас Радхаур?
– спросил колдун, хотя и так прекрасно знал, кто из троих.

– Я, - граф заставил коня сделать шаг вперед.
– Отдай похищенную тобой Марьян.

– Вы знаете, что я могу сжечь вас вместе со всем вашим войском?

– Если бы мог, - громко крикнул Ламорак, - давно бы сделал это! Мы разнесем в щепки твой вонючий замок, мерзкий колдун!

Линксангер посмотрел на дожидавшийся поодаль отряд ощетинившихся копьями всадников. В первом ряду, между сэром Тауласом и Гуулом, на белоснежном скакуне сидела Дапра, гордо подняв голову.

Ламорак проследил за взглядом герцога и усмехнулся. Юный король Сегонтиума в эти мгновения совершенно забыл о красном драконе из предсказания.

– Немедленно отпусти Марьян!
– повторил Радхаур.

Герцог усмехнулся.

– Тебе же не она нужна, Радхаур, а я - герцог Линксангер. Ты поклялся отомстить мне за убийство твоего отца и братьев. И хотя я лично не убивал их, я мог бы это сделать. Но вот ты, граф Маридунский, убил моего младшего брата и я поклялся отомстить тебе. Слезай с коня и прими честный бой, если ты не трус! И пусть твои друзья отъедут подальше, бой будет честным - один на один.

– Ты позволяешь себе недопустимые рыцаря оскорбления. Мои друзья - верховный король Британии Этвард и король Сегонтиума Ламорак.

– А мне плевать!
– воскликнул Линксангер.
– Мы не в Британии, а у меня дома. Ты принимаешь бой или боишься?

Радхаур решительно спрыгнул с коня и обнажил волшебный Гурондоль.

Герцог по прежнему стоял у ворот, оперевшись на меч.

– Эмрис, Ламорак, - повернулся к друзьям Радхаур, - возьмите моего коня, чтобы от испуга не помешал схватке.

Он мог сказать по-другому. Но друзья поняли.

"Ты уверен?" - поднял бровь Этвард.

"Да," - так же без слов кивнул, ободрительно улыбнувшись, Радхаур.

И повернулся к противнику.

Тот, словно нехотя, оторвал острие меча от земли, будто не замечая врага сделал удивительно легко несколько сложных упражнений - меч со свистом рассекал воздух. Наконец Линксангер шагнул вперед и принял боевую стойку. Ворота за ним захлопнулись - то ли магией, то ли их притворил по приказу хозяина расторопный слуга.

Радхаур дождался, когда друзья подъехали к отряду и двинулся вперед.

Они стояли на расстоянии трех ярдов и пристально смотрели друг на друга.

Самые важные и самые тяжелые мгновения именно перед боем, когда поединок предстоит не ради жизни и смерти, а ради чести. Чести предков. Боишься не пропустить первый удар и мучительно пытаешься понять: о чем думает противник? Ясно, что он тебя ненавидит и хочет убить любой ценой, как и ты его. Но о чем еще? Вряд ли он думает о волшебной лестнице...

Так вот, он, Радхаур, видел в мыслях именно ее и знал - там должны стоять, кроме Вольфангера, и все трое остальных его братьев. Иначе... Иначе он никогда больше в жизни не поднимется на такую же волшебную лестницу.

Граф вдруг понял - перед ним самый опасный противник за всю его бурную жизнь. Да, Радхаур не взирая на юные годы много сражался. И побеждал. Но всегда, кроме поединка с принцем Вогоном, это были поединки негаданные-нежданные, за жизнь.

А теперь противнику, что напротив, так же не страшно умереть, как и ему, потому что он будет сражаться за нечто большее, чем жизнь. За честь, за погибшего брата. И он очень долго ждал этого мгновения. Как и Радхаур.

Правда, Радхаур предпочел бы сразиться с непосредственным убийцей отца, старшим братом герцогом Иглангером. Но чтобы это когда-нибудь стало возможными, он обязан победить сейчас. И победит.

Линксангер знает - если он погибнет в предстоящем поединке, остаются мстителями Берангер и Иглангер.

После Радхаура не останется никого. На нем прервется род, если... Никаких если!

– Сегодня я спал с твоей Марьян, - громко рассмеялся Линксангер.
– Она изумительна.

– Женщину можно найти другую, - предельно серьезно произнес Радхаур.
– Брата - нет!