— Да, я такой! — Насрулла лишь расплылся в этой самой «дурашливой» улыбке, из-за чего Актриса хлопнула ладонью себя по лбу.

Вот надо же было тому испортить такой момент…

— Вы вернётесь домой, моя госпожа? — спросил снова Насрулла.

Актриса неуверенно поёрзала в кресле, отводя взгляд. Она снова сжалась, словно вспомнила кое-что не самое приятное. И от глаза паладина это не ускользнуло.

— Неужели у вас… эти дни?! — «понял» всё по-своему Насрулла.

За что получил подушкой в лицо.

— Идиот! Ничего подобного!

— Тогда, быть может, вы сломали ногу, потому и ехать не хотите?

— О Великая Система, Насрулла, замолчи!

Вот теперь юный паладин умолк, моргая и не понимая, что происходит.

— Я просто… боюсь возвращаться в Москву, — всё же произнесла Актриса. Тихо, едва слышно, но на слух Насрулла никогда не жаловался. — Мирантис дала мне поручение. Практически невыполнимое. И если я его не завершу, то… я не знаю, что со мной станет по возвращении в Москву. Я не ощущаю безопасности в собственном же доме. Разве это не ужасно?

— Ни в коем случае, — возразил Насрулла.

— Что я вообще построила без помощи Мирантис? Что будет, когда богиня оставит Москву и меня? Как долго я усижу на своём месте? Как долго простоит Москва? — дрожали ладони Актрисы.

Насрулла осмелился подойти и прикоснуться к её ладошкам своими бронированными перчатками.

— Вы сами построили Москву, моя Леди, — заявил парень. — Богиня, может, и помогала вам, но именно вы подняли игроков против Великого Хана. Именно вы стояли в первых рядах, готовая сражаться до последнего. И именно вы сделали Москву такой, какая она сейчас. Не Мирантис, а вы. Как и не Чёрти-что сотворил Спарту, а Лорд Шурик. Не стоит отбрасывать все свои достижения из-за какой-то там стервы!

Актриса весело фыркнула, но ничего не сказала. На её губах мелькнула полуулыбка.

Насрулла довольно кивнул. Так куда лучше.

— Тем более, почему бы не пойти к Лорду Шурику и не спросить хотя бы совета? — предложил паладин. — Он и не такую паутину распутывал! К тому же у кого, как не у Лорда Спарты, есть опыт общения со всякими сущностями? Если кто и поможет, то это он!

— Ну не знаю, как-то всё это…

— Ненадёжно, сыкотно, стрёмно и смущающе? — предположил Насрулла.

— Чёрт возьми, Насрулла! Ты ещё и мысли читаешь?!

— Только по вторникам и четвергам.

Актриса рассмеялась, после чего вытерла влагу с краешков глаз.

— Ладно, я… попробую. Не факт, что получится. Но ведь попытка не пытка?

— Главное, помните, если что-то пойдёт не так, то сразу падайте в обморок, — посоветовал Насрулла.

— Это ещё зачем?

— Лежачих не бьют. По крайней мере, ногами.

— Насрулла, чтоб тебя!

— А я что?! Я ничего!

— Ну что, голубчики, будем работать? — улыбается Богучаров всем присутствующим.

Отчего «Совет Десяти» аж синхронно сглатывает от нервозности.

Вон, аж почуяли, что перед ними птица иного полета нежели Малой или даже я сам.

Матёрый и опытный жулик, который даст всем собравшимся фору на годы вперёд.

Да и слухи из Вавилона, где Богучаров был торговым представителем Спарты, долетали до Утёса. Но, одно дело слухи, и другое — личное присутствие.

Богучаров оделся в богато расшитый халат, не забыв зачесать назад волосы, а также нацепить маску вежливого радушия.

Весь его вид так и кричал: он обдерёт тебя до нитки, и ты этого даже не поймёшь.

От того «Совет Десяти» и приуныл, ощутив, как все их планы по воздействию на Лорда-наместника рушатся прямо на глазах.

С таким управляющим Утёсом будет хорошо, если их самих не разденут до последних трусов! О какой уж выгоде тут говорить?!

Сразу за Богучаровым прибывает и Штамп, товарищ Марки, а также один из помощников Хрюши в торгово-промышленной палате.

Молодой совсем пацан с козлиной бородкой явно нашёл в Богучарове некий пример для подражания, а потому выглядел не менее лихо.

Впрочем, за него я не особо волновался. Бывший депутат за последний год серьёзно так изменился.

Сыграли свою роль и его новые любовные похождения, что в Вавилоне, что в Спарте.

Из-за чего мужчина постройнел, стал держаться и вести себя иначе, да и вообще уже совсем не походил на когда-то чопорного, эгоистичного и трусливого чинушу.

Вот что труд на полях и вне их делает с человеком!

Удивительно, но даже я теперь был не прочь побеседовать с Богучаровым на те или иные темы, касающиеся управления и вопросов государства.