Первой муторностью, которую Гена отметил в коридоре отеля, оказалось впечатление от взъерошенной дамы, не слишком охотно выходящей прочь от магического светила, которое настойчиво указывало ей на дверь и советовало по возвращении домой непременно лечь полежать. Второй же и самой главной муторностью оказались остатки трапезы в виде опорожненных бутылок вина, а также следы иного пиршества, которое отпечаталось на взбитых одеялах.

Маг, одетый в малиновый китайский халат, раскрыл шторы и поднял руки навстречу осеннему свету. Пока он выполнял дыхательные упражнения с помощью брюха и ладоней, жадно хватающих прану солнца, Гена отметил несколько красноречивых предметов, среди которых находился клистир на крючке ванной комнаты, раскрытый чемодан на диване и недоеденная курица на столе.

Следом за пранаямой возникла неожиданная дуэль взглядов между магом и Абияном.

Воздух прорезал электрический разряд, и помещение наполнилось озоном.

– Что ж, – пробасило светило. – Теперь я готов отдать вам свою спину. Всё, знаете, приходится испытывать лично на себе. Когда контракты подписаны, нам нужно много работать, а истинных целителей всегда не хватает.

Стол оказался пригодным не только для еды. Тарелки и бутылки отправились на пол, хлебные крошки в унитаз, одеяло на стол, маг на одеяло.

– Четвертый и пятый грудной, будьте добры. Блочок там, энергия не проходит. – Поначалу он руководил, но скоро притих и лежал молча. Гена же сидел в креслице, слушая то звонкие шлепки ладоней, то глухие удары кулаков о живую плоть.

Он не ждал такой доверчивой покладистости от человека, который еще вчера с уверенностью бога, при помощи одного выдоха, укладывал навзничь тех, кто жаждал чуда и получал это чудо, падая в радостном подчинении на руки ассистентов. Пока Абиян работал, затемненная часть гостиничного номера показала любопытному взгляду, что быт демонических существ, которые кочуют с места на место в поисках денежной силы, имеет таинственную особенность, выраженную в предметах магического фетишизма. Тут на журнальном столике стояли каменные пирамидки в окружении разбросанных кристаллов. Там же покоился убедительных размеров крест под извивами серебряной цепи, мелкие иконки были расставлены на обеих прикроватных тумбах вместе с дипломами зарубежных академий, а сквозь запахи отшумевшего пира пробивался то ли ладан, то ли дымок отгоревшей индийской палочки.

Выглянув в окно, Гена отметил, как у парадного входа растет толпа почитателей и страждущих.

Вскорости румяный экстрасенс, блестя глазами, накинул халат и, пообещав скорое турне в Сочи на конгресс по спасению Черного моря, назвал пустоту номера именем своего администратора.

Дверь кликнула и резко отворилась. В номер ворвался верзила в ярком пиджаке, который тут же принялся выпроваживать Цыремпилова вместе с учеником за порог, так как любому ясно, что время мага – это деньги мага, деньги мага – это люди мага, а люди жаждут личных контактов и личных указаний, направляющих во все стороны неизведанного. Разумеется, с оплатой, ибо услуги по соединению с высшими силами не существуют без пожертвований и жертв.

В коридоре перед Гениным взором возник молодой человек, представившийся Валерием.

– Мне сказали взять номера телефонов, если вы согласны поработать за деньги.

Пока они шли к троллейбусной остановке, оставив за собой толпу людей и обрывки фраз меж ними, Цыремпилов описал случившийся поединок с экстрасенсом:

– Говорю, как электрик. В то время, пока он смотрел на себя во мне, а я смотрел на себя в нём, наверху сомкнулись полюса. Ударила молния, и тогда мы решили больше не тревожить сил наверху. Я думаю, он ясно понял, с кем имеет дело.

– С кем же? – Гена остановился и посмотрел Цыремпилову в лицо.

– С нами, конечно! С тобой и со мной!

Гена кивнул, хотя усомнился в сказанном, а также в себе, как связующем звене между небом и землёй.

– Предложение стать твоим учеником исходило от моего отца или это твоя инициатива? – этот вопрос с недавних пор не давал Гене покоя, и он, наконец-то, решился озвучить его.

– Видишь ли, – сказал Цыремпилов, – одному всегда сложно. Большие объемы работы мне не осилить. А ты образован, есть кое-какие навыки, хотя продвижению в целительстве сильно мешает фундамент твоих сомнений. Сомнения – это слабость, которая рождает неуверенность. Посмотри на себя! Весь твой вид – сплошные колебания! Для того, чтобы кого-то в чем-то убедить необходима уверенность. Твой отец сказал, ты бежишь от реальности в иллюзию друзей, которые покуривают травку. Он хочет, чтобы его сын умел принимать решения. Изначально это была простая сделка, он помог мне деньгами, а я взамен дал тебе кое-какую работу и обучение. Но я тогда не знал, что у тебя есть дар.

– А если это воображение!? Привидение мозга!? Очередной побег в никуда!?

– Просто смени обстановку. Главное не навредить. Если ты убедишь человека в способности преодолеть болезнь, то проживет он значительно дольше, нежели от бездушно выписанного лекарства. Пребывать в реальности своего личного сознания ближе к истине, чем жить в пучине и лжи этого мира. Сделай лечение приятным, убеди больного, что он проживет сто лет, и тот с благодарностью последует путём здоровья и силы. Короче говоря, преврати иллюзию в реальность.

– Но есть инфекции, микробы, вирусы! Вот настоящий мир!

– Люди сами их создают. Важно научиться уходить от вирусов. Но ты прав, мне не хватает знаний, а у тебя есть образование. Помоги мне, а я помогу тебе.

Абиян внимательно посмотрел Гене в глаза:

– Ну как, согласен?

– Согласен.

– Что ж, тогда завтра мы выезжаем в Курортное!

Черное море в октябре не то, что в мае. Оно имеет запах и вкус печали отшумевшего лета, шелестит напоминанием о предстоящих снегах и ледяных ветрах будущей зимы. Солнце нежно пробивается сквозь краски облаков, ложится на плечи бронзой, гладит последней жарой прибрежную гальку. Утяжелённое густым оранжевым цветом, оно постепенно тонет на границе моря и гор под приветствия сверчков и под вечерние дуновения легкого бриза, который выдувает на небосвод Луну, словно мыльный пузырь.