Вздрогнувшая Люда повернулась ко мне и, прикрыв глаза, уточнила у Кузьмы и Смайла о том, как это мне удалось обзавестись голосом. Утолив своё профессиональное любопытство, она сообщила, что меня постиг анафилактический шок от пчелиного яда. На мой вопрос о том, как он в меня проник, ведь у меня каменная кожа, хилерша показала на свои глаза.

– Слизистая Вань, она хоть и защищена от проникновения, но слёзные протоки то остались. А тебя пчелиным ядом почти как из душа полили, что-то просочилось. Вот ты и распух, хорошо, что Смайл меня вызвал, успела тебе вколоть адреналин и тавегил.

Посмотрев на себя в зеркало, я увидел на лежанке что-то гигантское и опухшее. Здоровенная харя на опухшем сверх всякой меры теле, была с едва виднеющимися щёлочками глаз. Мои громадные, как две сардельки, губы скривились, но не пошевелились, когда я спросил:

– Долго я таким останусь?

– Случай простой, лечение было оказано своевременно. Я солидарна со Смайлом. Он сказал, что уже завтра отёк спадёт. Послезавтра сможешь вернуться к повседневной жизни.

– Ёлки-иголки. Что-то жёстко меня разбарабанило. С роду у меня аллергии не было.

– Лекарь-пекарь! Всё дело в количестве. И, наверное, в модификациях. Смайл вмешался в твою обычную защиту организма, изменил лимфосистему. Мне надо разобраться, так что, после выздоровления, жду тебя у себя в лаборатории. Будем тестировать твой иммунитет.

Лучше бы ничего не спрашивал, ёлки-иголки.

– -----------------------------------------------------

Пятница

Лёжа в лазарете под капельницей, я смотрел новости. Оказывается, наши власти ещё в мае заключили контракт с китайцами и в этом месяце начали строительство газопровода Сила Сибири. Так что голубое топливо потечёт не по Южному потоку в Болгарию, а по Сибирскому в Китай. Молодца ВВП, выкрутился. Хоть, думаю, в Европу было бы и выгоднее, но итак нормально. Дармовое же топливо, его надо продавать пока оно хоть кому-то ещё нужно. Углеводороды явно доживают свой век, судя по темпам роста альтернативной энергетики. Скоро точно одни ветряки останутся!

Может нам и к Нижнему Уфалею удастся веточку протянуть от нового газопровода? Маленькую такую, нам много не нужно. Что за бред в голову лезет? Видимо это от пчелиного яда! Отёк у меня уже спал, язык поворачивался нормально. Слабость, конечно, осталось, но хоть от моего вида теперь никто не вздрагивал. По глазам, навестивших меня с утра жён, я увидел, что тревоги у них рассеялись, так что завтра я точно перебазируюсь из лазарета.

Пчёлы задали мне жару. Вот чего они так на меня набросились то? Запах им мой что ли не понравился, или ещё что? Может внешний вид? Хоть я и высокий, и широченный, но ведь без шерсти. С медведем меня сложно спутать, но пчёлам, похоже виднее. Их фасеточные глаза мой облик не обманул, они, получается, раскрыли мою внутреннюю суть. К тому же у меня и медведица есть, даже три. Кстати о них.

Я посмотрел, что делают сейчас жёны. Те ехали по Башкирии, двигаясь к последней двойке танитов этого региона. Те, оба, обитали в посёлке Ахуново. Наведя справки по интернету, я выяснил, что рядом с этим посёлкам были менгиры, XV-XII века до нашей эры. Комплекс из тринадцати гранитных камней высотой до двух метров, служил, судя по наиболее распространённой версии, остатками древней обсерватории.

Попросив поставить возле археологических Ахуновских останков Портал, я попробовал позаниматься на тренажёре, который материализовал прямо в палате. Вошедшая в лазарет Люда, нахмурилась и потребовала, чтобы я лёг в постель. Поменяв мне пакет на капельнице, она вышла. Спустя минуты у меня начали слипаться глаза.

– --

Разбудила меня ворвавшаяся в лазарет Валя.

– Твою дивизию, дрыхнешь? Нас там чуть на капоте не отодрали, а ты даже пальцем не пошевелил?!

Действительно, как-то меня резко сморило. Вошедшая вслед за Валей Люда прояснила ситуацию:

– Это я назначила ему снотворное, вот он и спал.

– Зачем?
– спросила рейнджерша.

– Я превентивно его отключила. Больному необходим покой, а он на тренажёр залез.

– Смайл, а ты то что прощёлкал?
– спросил я симбионта.
– Что в Башкирии случилось?

Получив пакет записанной информации, я разозлился. Если бы я не был коварно вырублен Людой, то ноги моей в лазарете давно уже не было.

Оказалось, что пока я спал, жён остановили башкирские гайцы. Это были сельские ловцы за лёгкими деньгами, которые поставили хитрый знак ограничения скорости на неплохой дороге, а сами, в кустах, с радаром, дожидались "лихачей", отчего-то не спешивших снижать скорость до сорока кэ-мэ в час, притом, что дорога вполне позволяла ехать с куда большей скоростью.

Валя скорость естественно превысила, ловцы, потирая руки, тормознули внедорожник и вальяжно потребовали от жены документы. Машина у нас была дорогая, номера челябинские, так что они, думаю, решили, что сорвали джек-пот.

Заставив Валю открыть багажник машины, внутри внедорожника нашли завернутую в сельскую башкирскую газету шмаль, поэтому под дулом укорота, на жену надели наручники. Когда её повели в патрульную машину, из внедорожника выбежали Катя и Лика. Они начали потрясать корочками из Лубянки, но на башкирских гайцов произвело впечатление не эти документы, а потряхивание высоких статей моих жён.