Прищурился, задорно хихикнул, но отпускать сальные шуточки не стал. Все знали, что Вайя принадлежит их предводителю без брака, да никто не лез в чужие дела. И что важнее, никто не считал её падшей.

– Он хочет отметить успех будущего дела. Говорит, что в Арад нас ждёт звонкая монета и много иных удовольствий. Город почти на границе, там верят в древние знаки и охотно подают тем, кто может избавить от порчи или сглаза.

Вайолка говорила торопливо, как бы стараясь оправдать Стево, хотя сама не раз приводило ему три причины, почему не стоит ехать на границу королевства.

– Места больно глухие, – озвучил её страхи Тома, но его круглое лицо тут же приобрело прежнее выражение сытого довольства. – Хотя мы все родом из подобных мест, если не хуже. Держи ещё черешневую наливку, Стево её уважает.

Вайолка только кивнула и выскользнула в тишину майской ночи. Стево прав, что поторапливался: именно на исходе весны люди верили, что чудеса живут рядом. Миры, нынешний и тот, что скрыт, соприкасаются, грань стирается, и кому-то выпадает счастливый билет.

«Если одному удача улыбнулась, от другого убыло. В миру всегда так, все крупицы пересчитаны», – вспомнились слова бабки, которая рассказывала маленькой Вайе приметы и заклинания вместо сказок.

Они было соберутся вместе, седая сухонькая старушка да девочка лет семи, крепкая не по годам, и ходят по улицам. Со стороны кажется, ребёнок помогает слепой старухе с клюкой, живущей в семье сына из милости невестки, но всё было не так. Бабушка Вайи была смирной, рта зазря не открывала, но никто её не притеснял, даже невестка, считавшая старые обряды суеверием.

Именно бабка научила Вайю волховать, да всё без толку. Сила в ней так и не проснулась, а без неё все эти обряды лишь дань традиции. Красивые сказки.

Только вздыхать и остаётся.

– Что так долго? – окликнул её знакомый голос, и прошлое вмиг слетело с Вайолки, как шелуха с лежалого лука, ободранная нетерпеливыми руками.

– Я принесла тебе кое-что важное. Не только еду, – ответила она, стараясь унять дрожь, охватывающую её всякий раз, когда он был рядом.

Словно встретила его в первый раз, и в первый раз сердце ухнуло куда-то вниз, а потом забилось так сильно, что руки затряслись и слова разбежались с языка. Ноги больше не подкашивались при их встрече, и на том спасибо.

– В деревне говорят, что лето будет холодным. Особенно на юге. Помнишь, магия в дождь всегда слабеет, может, не ехать туда?

– Что ты так испугалась, дурочка? – утешал он её, прижав к груди и гладя по шелковистым кудрям.

У Вайолки волосы – чудо: едва солнце выйдет из-за туч, как они ловят его лучик и слепят глаза тому, кто рядом. А так сразу и не скажешь, что его подруга особенная: в иной раз посмотришь искоса, девица как девица. Хорошенькая, в самом соку девка, ладная, справная, не высока, ни низкоросла, да мало ли таких с волосами цвета каштана и глазами, словно луговые травы?

А Стево сразу увидел в Вайе то, что она и сама в себе не разглядела: приглушённый свет, который греет не больше свечки в тёмном лесу, но все же рядом с ним уже не так страшно. Кажется, что и такой защиты хватит, чтобы отогнать призраков прошлого.

– Лето, дожди и прочее не смогут нам помешать. Нам деньги нужны, сама знаешь. Тебе прежде всего.

– Я могу подождать раскрытия дара ещё пару лет. Время есть.

Она доверчиво заглядывала ему в лицо и старалась улыбнуться. Стево не противился её чарам: пьёшь из уст колдуньи, кажется, что нет ничего слаще её бледных губ, искусанных в кровь.

– Не сейчас, – попыталась она отстраниться и бросила опасливый взгляд на дверь. Не привыкла, хотя уже год делила с ним ложе.

– Я люблю тебя. Не бойся.

Стево понимал её опасения: боялась Вайя и его, равно как и себя. Его, потому что Стево мог причинить ей как наслаждение, так и боль, неприятный сюрприз, который придётся скинуть, пока жизнь не закрепилась в ней, а себя опасалась ещё пуще: могло так быть, что и не будет у неё ребёнка.

Никогда. Ведьмы часто пусты, такова воля Создателя, милость его. Хоть Вайолка из Северных земель, где зима укрывается сразу жиденьким зелёным ковром, и ненадолго называется летом, так и не проявила свой дар, они оба знали: он в её груди. В сердце, отравленном магией, как вода из колодца соками ядовитого растения, пустившем корни сквозь плохо подогнанные брёвна.

– Я не боюсь, когда ты рядом, – выдохнула она наконец и сдалась под его напором. Позволила снять с себя одежду и покорно легла на постель, отдёрнув цветастое одеяло, служившее покрывалом.

Вайя не пыталась от него закрыться, но и не звала в свои объятия, как делали это всё до неё. Просто дарила себя безо всяких условий и обещаний, будто оба понимали: нет такого сокровища у Стево, не собрал он его за двадцать шесть вёсен, отпущенных ему на земле, чтобы вознаградить подругу за столь щедрый подарок.