Гвиндену достался хорошенький подарок от мстительной богини Светлого пантеона. И с ним что-то нужно делать. При этом взятые на себя обязательства требуют помочь Братству Безмолвных и освободить пленника. Ещё и брошенный на удачу клич о помощи приносит неожиданные результаты. Фурия должна выполнить данный зарок и восстановить попранную честь Ансельма, мёртвого паладина, который поселился в её голове. Однако кроме него, там завёлся и новый незваный гость. И он имеет свои виды на тело безбашенной орчанки.
Глава 8
Гвинден
1
Three Days Grace – Time of Dying.
Шатаясь, я поднялся с брусчатки и опёрся о стену таверны холодеющей рукой. Да нет, я похоже не в заднице. Мне конец. Финиш. Всё. Финита ля комедия. Как я теперь буду задание от Братства выполнять? Чёрт, как я вообще что-либо дальше буду делать?! ХП упало с шестидесяти тысяч до двадцати. Уклонение, крит, меткость – всё на дне. Показатели урона просто смешные. Меня практически инвалидом сделали!
Зарядил себе хорошую оплеуху, и это немного отрезвило меня.
Вам нанесли 340 единиц урона
Спокойно. У любой задачи есть решение. Нужно всего лишь голову использовать по назначению, а не только, чтоб в неё есть. Итак. Подбиваем баланс.
К кому я могу обратиться за помощью? В первую очередь к Эстрикс. Я, конечно, не её первожрец, но тоже немало сделал для своенравной дамочки. К Матриарху. Быть может, она что-то знает о похожих случаях. Явно же, я не первый, кто перешёл дорогу ЧСВшной светлой богине. Ещё с Совереттом можно попробовать поговорить. К Безмолвному Братству броситься в распахнутые объятия. Они пуще всех заинтересованы в том, чтобы я достиг успеха.
Вот только… Узнав, что я резко ослабел и не представляю интереса для их миссии, не захлопнут ли передо мной дверь? Чёрт. Да это касается их всех. Ты интересен людям, только пока можешь что-то для них сделать.
Как отреагирует Эстрикс, которая превыше всего почитает личную силу? Как отреагирует Чезедра, которая на словах-то радуется моим победам, но явно не в восторге от того вороха проблем, которые я приношу вместе с этими самыми победами.
Нет смысла сейчас себя накручивать. Буду исключать опции по одной. И начнём, пожалуй, с Паучихи. Господи, как хреново!
Внутри до сих пор дробилось битое стекло, а холодный пот стекал под маской. Ужасная слабость во всём теле. Как с гриппом пытаться заниматься физической активностью. Хочется лечь и сдохнуть. Потом будешь себя жалеть. Вперёд!
Превозмогая дурноту, ввалился в таверну. Внутри полупустого заведения одиноко напивалась троица пролетариев. То ли шахтёры, то ли углежоги, судя по чумазым физиономиям и просто конскому запаху пота.
– Это что ещё за скоморох, парни? – оскалился один из них рябой с пудовыми кулаками, 79й уровень.
– Дверью ошибся, поди. Спешил на работу в бордель! – пошутил и сам же заржал второй с перебитым носом, 81й уровень.
– Слышь, девица. Личико-то открой, давай на тебя поглядим! – заорал самый дальний от входа, обладатель мощных усищ и чёрной щетины, 83й уровень.
– А вы здесь одну комнату на троих снимаете, чтоб дешевле друг друга драть было, или всё же тайком бегаете в соседний номер? – устало отозвался я.
В трактире повисла тишина. Даже бармен, протиравший стакан грязной тряпкой, замер.
Когда-нибудь я пойму, что вначале нужно думать, а потом раскрывать рот, но это будет явно не сегодня. Хотя, если уж у меня паршивое настроение, я обязательно испорчу его всем вокруг.
Рябой с шумом отодвинул стул. Следом поднялись на ноги и остальные.
– Давайте-ка возьмём этого шутника да поговорим с ним снаружи, парни, – сухо произнёс усатый.
– Нет, спасибо, мне ваши минеты за две медные монеты неинтересны. Забавляйтесь между собой.
Деревянная кружка в руках обладателя перебитого носа треснула. На пол брызнул эль.
– Так, Бен, Оуэн, Эмерик. Никаких потасовок в моём заведении. Никакой крови! А то стражу кликну! – включился в разговор хозяин.
Если б я не чувствовал себя так хреново, с радостью вышел бы с ними наружу.
– Ты думаешь, мы будем терпеть оскорбления от этого ублюдка?! – взъярился рябой.
– Мне начхать, что вы будете делать, но, если хоть одну лавку или стол сломаете, сюда вы больше не зайдёте. Я сказал. И да, Оэун, с тебя два медяка за кружку.
– Я тебя понял, Ронни. Пойдём-ка потолкуем, шутник. Снаружи! – приблизился ко мне усатый.