Шрифт:
— Почему я? Только потому, что я ваш пилот?
— Несколько странный на первый взгляд вопрос, но он имеет смысл, — признала я. — Будь у меня пилотом кто-то другой, я б ещё подумала, обращаться к нему или нет. Относительно вас у меня сомнений не было.
— Почему?
— Потому что вас называют Торнадо.
— Это было давно, — возразил он.
— Самая распространенная ошибка людей, несведущих в психологии, это то, что люди меняются, майор.
ХII
Торнадо последний раз проверил показания приборов.
— Боезапас почти не израсходован. Горючее в норме. Можно лететь.
Он сидел в пилотском кресле слева от меня, на нём был всё тот же лёгкий скафандр, а шлем пока лежал рядом на подлокотнике кресла. Салон «Грума» был просторным, места первого и второго пилота находились рядом. За панорамными окнами чернел космос. Я здесь чувствовала себя куда более комфортно, чем в «Махарте». Это был звездолёт, позволявший слиться с ним в единое целое и оказаться один на один с космосом.
— Один вопрос, майор, — проговорила я, защёлкивая пряжку ремня безопасности. — Вы можете поклясться, что на крейсере нет людей?
— Если и были, то они уже давно трупы. Хуже им не будет. У меня тоже есть вопрос.
— Слушаю.
— Вы точно помните расположение крейсера относительно баз?
— По-моему, я этого век не забуду.
— В таком случае, с нами Светлые Звёзды! — он начал отстыковку. — И пусть нам повезёт.
— Думаете, в случае победы наша инициатива не будет наказуемой?
— На Орме победителей не судят, — сообщил он, надевая шлем.
— А на Земле судят, — вздохнула я. — И даже иногда наказывают.
«Грум», освобождённый с «поводка» стыковочного рукава, медленно отодвинулся от причала, развернулся и, опустив нос, резко рванулся вниз, туда, где чернел клубящийся шар Тартара. Торнадо сидел за штурвалом, расправив плечи и поглядывая на приборы. Время от времени он поворачивал голову в мою сторону.
— Что-то не так? — спросила я, поймав его очередной взгляд.
— Да, но это, скорее, моя вина, чем ваша. И теперь уже ничего не поправить.
— Что такое? — насторожилась я.
— Когда вы сидели там, у стены, такая бледная и усталая, я дал себе слово, что каков бы ни был результат нашего вылета, я больше не потащу вас вниз.
— Но это не вы тащите меня, а я вас.
Он усмехнулся.
— Я думаю, что мы оба с вами не из тех людей, которых можно куда-то тащить. Значит, я пикирую на цель, вы стреляете. Надеюсь, метко.
— Да, — кивнула я. — Из арбалета со ста шагов в кольцо с мизинца леди Мэриан.
— Что? — не понял он.
— Не волнуйтесь. Я попаду.
— А потом мы очень быстро уходим. Они уже не будут стрелять, но мне не хотелось бы встречаться с другими «Грумами».
— Мне тоже. Особенно если учесть, что у них есть преимущество: им нет дела до запрета на убийство.
С того момента, как мы врезались в атмосферу Тартара, окна потемнели и установилась, как выразился Стив, нулевая видимость. Я передала на пилотский пульт траекторию полета. Через тридцать шесть минут Торнадо снова повернулся ко мне.
— Заходим на цель.
Я включила экран локатора, придвинула к себе аппарат наводки и зажала в руке ребристую ручку с пусковой кнопкой.
— Мы не сможем опуститься слишком низко, а локаторы на «Грумах» слабые, — сообщил он. — Стрелять придётся почти вслепую.
— Здесь хорошая система наводки, — ответила я.
Через некоторое время на экране туманно засветились пять пятен. Я сразу же нашла то место, где видела маленькую точку крейсера. Крутя ручки, я передвинула на это место визир настройки.
— Мы сможем ещё спуститься?
— Не более чем на двадцать тысяч метров.
— Мало… Но хотя бы так.
— Можно рискнуть на пятьдесят.
— Не нужно рисковать. Я прицелюсь.
— Мы не можем ошибиться на этот раз, Лоранс.
Я молча смотрела на экран. Координатная сетка постепенно увеличивалась, нити азимутов уходили влево, на их месте проявлялись дополнительные линии. Наконец, чуть сбоку появилась ускользающая точка.
— Достаточно, я вижу, — произнесла я, совмещая с ней перекрестье прицела и вслепую набирая на добавочном пульте поправку на скорость «Грума».
— Мы над целью, — сообщил Торнадо.
Призрачная точка на мгновение вспыхнула ярким светом, и я нажала кнопку. В тот же миг за окном что-то ало вспыхнуло. Изображение снова помутнело. Я оторвалась от экрана и посмотрела на Торнадо. Он, кусая губы, смотрел на меня. В его глазах было отчаяние.
— Мы были над целью, — произнесла я тихо. — Всего сто тысяч метров. Это идеальная позиция. Я не могла промахнуться.