К их несчастью, рядом оказался я. Перехватил управление, и вместо сигнала «SOS», к звездам ушло совсем другое послание. Точнее, я сам. Вместе с прицепившейся ко мне Куклой. А потом тем же способом вернулся обратно.

Парой фраз сообщил, что цивилизация функций уничтожена, и те, кто остались на Земле, последние. То есть, фактически признал, что атаки на русских военных и политических деятелей произошли в результате моей прошлой активности.

А под конец сказал, что хочу закончить то, что начал. Окончательно уничтожить эту, похожую на раковую опухоль, цивилизацию. Поэтому, мол, и открылся. Чтобы уже нормально сотрудничать в сложных обстоятельствах, а не корчить из себя подростка.

— Я прошу с пониманием отнестись к тому, что я сказал. — произнес я, завершив рассказ. — И оставить все сказанное между нами. То есть, я понимаю, что такое в тайне удержать не получится, но хотя бы максимально сузить круг посвященных мне бы хотелось.

Маршал мне поверил. Сразу и безоговорочно. Он уже достаточно хорошо смог меня узнать, плюс я озвучивал такие вещи, про которые не то что Денис Пичуга — многие министры двора знать не могли.

— Ты вернулся, чтобы закончить начатое? — тем не менее проговорил он заторможенно.

— Строго говоря — нет. Я вернулся, чтобы без памяти о прошлом прожить одну человеческую жизнь. Хорошую или плохую, но — нормальную. Где не нужно мир спасать, а можно влюбляться, путешествовать, растить детей. Я, знаете ли, Федор Михайлович, не догулял в прошлом теле. Не до того было. А тут — такая возможность! Но кто же знал, что вы до сих пор с функциями не разобрались, и мне снова придется вписываться?

Князь хохотнул. Кажется, мои последние слова его позабавили. Просто прожить одну человеческую жизнь — действительно смешно. Для кого-то. Но не для меня. С того момента, как я вспомнил свое прошлое полностью, я точно знал, что именно этого и хотел.

— Что ж. Это, как ты понимаешь, немного неожиданно.

— Вполне понимаю.

— И ты при этом совершенно уверен, что можешь справиться?

— Скажем так, я имею достаточные основания полагать, что с моей помощью у вас все получится. А без меня… Я недостаточно хорошо осведомлен о политической картине мира, но что-то мне подсказывает, что она совсем не благостная. Вы правильно заметили, что функции хорошо вас изучили, а значит нанесли удар, понимая, к каким результатам он может привести.

— То есть, без тебя, у нас не выйдет?

— Если бы мне предложили сделать ставку на то, как дальше будут развиваться события, я бы поставил на мировую войну. В которой функции передушат все страны по очереди. Сперва помогая одним против других, потом уничтожая победителей. Это домыслы, конечно…

— Не такие уж и домыслы. — печально улыбнулся Кузнецов. Вдруг как-то подобрался, решительно рубанул воздух рукой и сказал. — Решено. Я принимаю твою помощь и твои условия. Что же касается узкого круга осведомленных, кое-кого все-таки посвятить придется. Причем, как можно скорее. Денис… или мне тебя теперь Иваном называть?

— Да зовите уже Денисом, я даже привык как-то.

— Значит, Денис. Собирайся. Мы вылетаем в столицу, нужно познакомить тебя с государем.

В московскую резиденцию главы государства мы с Кузнецовым смогли попасть только через четырнадцать часов после завершения разговора. Как бы не поджимало время, а про протоколы безопасности князь не соврал. Новусы, столкнувшись с ударами изнутри, прогоняли через мелкое сито даже абсолютно надежных людей. Что уж говорить о никому неизвестном мальчишке, которого невесть откуда вытащил маршал империи.

Но — все-таки получилось. И спустя четырнадцать часов передо мной открылась дверь небольшого кабинета, где в одиночестве работал с бумагами (настоящими, не электронными) император российский.

Его внешний вид почти не изменился с тех пор, как я видел его в последний раз. Все тот же великан почти двухметрового роста, с плечами, для которых, я уверен, некоторые дверные проемы специально расширяли. Седые волосы, которые этот немолодой мужчина, как и прежде, носил собранными в толстый хвост на затылке, уже были такими, когда мы с ним лишь познакомились.

Изменился лишь взгляд. Раньше Лидер одной из крупнейших семей русских новусов смотрел так, что хотелось забиться куда-нибудь под койку, то теперь в глазах самодержца были только усталость и растерянность.

— Федор.

— Кирилл. Выглядишь неважно.

Он поднялся, приветствуя старого друга, пожал ему руку. Бросил короткий взгляд на меня, но ничего не сказал. А ведь ему уже наверняка, хотя бы в общих чертах, доложили, что за типа ведет на прием Кузнецов. Ну, не мог он не знать, какой бы не была секретность.