Я вижу лицо немолодого уставшего мужика лет пятидесяти. Он тяжело вздыхает.

— Мать твою, парень, — говорит он, наконец. — Неделя до пенсии! Но ты крут! Немногие из тех, кого я знаю, отважились бы на подобное! Мексика? Урал? Коннектикут?

— Моя война была так далеко отсюда, что никто про нее не узнает, — отвечаю, выдерживая его пронзительный взгляд. — Но когда вернулся домой, то понял, что она только началась. Я и сейчас воюю.

Мужик одобрительно кивает.

— Рено. — добавляет он. — Жан Жак Рено. Можно просто — Жак. Найди меня, когда все это кончится. Сходим, опрокинем стаканчик и как следует поговорим.

Киваю в ответ. Он прикладывает два пальца к виску в каком-то воинском жесте, разворачивается и уходит. На меня же набрасывается Эйприл и Мирко, засыпая вопросами, сумбурными восклицаниями и прочими воплями.

— Как?! — кричит зайчиха, показывая на Эйприл. — Откуда она здесь?

— Я ожидал подобного, — отвечаю, пытаясь снять с себя безумную зайку. — Слишком много из тех, кто давал мне информацию, говорили «о высокопоставленных лицах». Я боялся не за себя. А за тех, кто меня окружает, потому и позвонил Эйприл. А теперь, когда всему миру стало известно, чем занимался президент страны, нам нечего бояться. Если только мести. Но вряд ли.

— А как сам Робокоп сюда добрался?!

— Это я ему позвонила, — смеется журналистка. — Мы с ним пересекались пару раз, вот я и решила подстраховаться. Собственно, только благодаря ему нам удалось дойти до сюда. Вы бы знали, кто пытался нам противостоять!

— Может, уже пойдем, — пищит забытая всеми Юри, поддерживая ту самую девушку, которую я исцелил. Я… мы не можем здесь больше оставаться…

Мы поспешно покидаем проклятое место, поднимаясь на лифте наверх. В баре уже никого нет, солдаты, рассредоточившиеся по залу, выводят последних клиентов наружу. А вот когда мы выходим на улицу, то видим собирающуюся толпу. Стоит мне выйти. Как люди разражаются приветственными криками и овациями. Мы застаем тот момент, когда Робокоп запихивает бывшего президента в бронемашину и садится на специальный байк, созданный под его вес и размеры.

— Ванпанчмен! Ванпанчмен! — скандирует толпа. Я машу руками, стараясь, чтобы мое лицо, и мордашки мох подруг попали на камеры всех гаджетов, которые нас сейчас снимают. Эйприл с напарником проворно теряются, спеша поскорее добраться до офиса. Через пару секунд, я, удостоверившись, что кортеж президента благополучно уехал, подхватываю всех трех девушек и с места прыгаю вверх, исчезая из виду восторженной толпы…

Глава 13

Пейте дети молоко — будете здоровы!

Для Юри и ее пока еще незнакомой подруги мои прыжки в новинку. Казалось бы, после мясорубки в подвале у них не осталось сил чему-либо удивляться, но стоит мне прыгнуть на ближайший небоскреб, как они визжат от ужаса и изумления в два голоса. Мирко же сохраняет царственное молчание, хотя и по ее глазам вижу, что девушке нравится чувство кратковременного полета. Она тоже неплохо прыгает, даже может преодолеть несколько пролетов здания за раз, но расстояние от земли до тридцатого этажа небоскреба для нее просто недосягаемо.

На крыше ждем, пока девушки придут в себя. Юри еще хоть как-то справляется, а вот девушка с длинными черными волосами уставилась в пустоту. Понимаю, чтобы окончательно справиться с ужасами, оставленными позади, ей потребуется гораздо больше времени, чем ее ушастой подруге. Не каждый день тебя расчленяют на операционном столе президенты. Юри первой осознает, что все кончилось. Она обнимает брюнетку, заходясь слезами, тщетно пытаясь что-то выговорить. Та почти не отвечает на объятия, пустыми глазами смотря на свои обновленные конечности. Наконец, ушастая поворачивается к нам с Мирко.

— Я… мы… мы не знаем, как и благодарить вас, герой-сама! — восклицает она, падая передо мной на холодный пол крыши небоскреба. — Вы спасли наши жизни! Этот маньяк! Он… он хуже любого монстра! Но как у вас получилось вернуть сестре ее руки… и ноги? Я точно видела, как он их… отделил…

Она с недоумением и восторгом смотрит на меня.

— Это твоя сестра? — уточняю я. А получив подтверждающий кивок, перевожу тему. — Ваша мама жива и здорова! Я прибыл вовремя. Теперь она в безопасности!

— Мама! — восклицает кроля. Ее глаза наполняются еще большей радостью. Даже ее сестра реагирует на это, недоверчиво повернувшись ко мне.

— Сейчас мы отвезем вас в безопасное место, где до вас никто не доберется, — говорю я, подходя к девушкам. — А потом я доставлю к вам и маму. Вам больше нельзя жить в Сигме.

— Опять прыгать? — улыбается Мирко, прежде чем я сгребаю их всех в охапку. Прыжок — и мы летим на автопарковку. Только у самой машины вспоминаю, что кабриолет подруги Мирко — двухместный. Делать нечего, выбираю автомобиль повместительнее под одобрительное ворчание Мирко, в который заталкиваю девушек. Соединить пару проводов для меня расплюнуть — это не растяжку обезвреживать. Через несколько секунд мы мчимся по ночному городу. Бывшие пленницы вырубаются почти сразу, обнявшись на заднем сидении. А вот глаза Мирко… О, в них можно прочесть многое, если обладать знаниями. В них множество эмоций: от восторга, до предвкушения.