Впереди возвышается очередной небоскреб, наверняка напичканный новейшим вооружением, кучей засадных отрядов, пушками, турелями, огнеметными установками… Прочесав его аурным детектором, нахожу слабые отголоски аур других Секирей и самого Хиги на самом верху стоэтажного здания.

Когда я представляю себе сломанный лифт и кучу лестниц, у меня немного сносит крышу.

— ДОСТАЛ! — рычу я, делая знак нашим остановиться. Сам же подлетаю к несущим стенам и размахиваюсь со всей дури…

БДЫ-ДЫЩ!

— Упс, — говорю, пофигистично глядя на оседающую пыль. Это все, что осталось от небоскреба. — Немного перестарался.

— Рич! Ри-и-и-ичард! — орут мне сзади. — Вверх! Посмотри наверх!

С неба на нас валится огромная бетонная плита — все, что осталось от суперсовременного небоскреба, радости Восточного района. Прыгаю навстречу, одновременно обшаривая аурным детектором все, что находится на ней сверху. Отлично, вроде бы все целы. Ловлю плиту и аккуратно приземляю ее прямо на тротуар, погребая чьи-то припаркованные машины. Меня накрывает с головой, вдавливая в мягкий асфальт.

— Что… Что происходит?!

Слышу глухой истеричный вопль, принадлежащий явно мужчине. Вздыхаю, и поднимаясь, проламывая лысой головой железобетонную плиту. Передо мной стоит группа жмущихся друг к другу людей и девушек-Секирей. Они полностью деморализованы. Никто даже не помышляет о сопротивлении. Молодой мужчина, чье лицо мне знакомо, орет, наставляя на меня палец:

— Демон! Эт-то демон! Аякаси! Кровь! Облака в крови! Смотрите! Смотрите же!

Он внезапно принимается бегать кругами, безумно хохотать и рвать на себе одежду и волосы, крича при этом какой-то бред про демонов и конец мира. Девушки-Секирей, сначала пытались привести его в чувство, а потом уложили и связали. Подхожу ближе.

— Ваша взяла, — бурчит одна из них, милфа с фиолетовыми неряшливыми волосами. Вообще, она одета как бомжиха: рваный грязный халат, длинная мятая юбка. Лишь оружие вызывает уважение — это два огромных клинка, похожих на части ножниц. — Но не думайте, что мы сдадимся без боя. Я вырежу свои инициалы на ваших животах!..

— Кайха! Нет! Не надо сражаться! — кричит вдруг кто-то из моих.

— Хайхане?! Сестра? — ошеломленно переспрашивает оторопевшая девушка. — Как? Что ты с ним делаешь? Это и есть твой ашикаби?!

— Дурында! — возражает ей хорошо поставленным голосом другая подошедшая воительница. — Это же сам Ричард-победитель! Тот, кто освобождает наших сестер! Это он убил Хаято!

Она дерзко смотрит на меня в упор. Это крепкая женщина с короткой стрижкой серых волос и впечатляющей грудью. Она одета в какое-то подобие циркового костюма, плотно облегающего ее сексуальное гибкое тело, делая его полуобнаженным в области живота, рук и бедер. Я сразу обращаю внимание на ее мускулистые ноги, защищенные металлическими наколенниками и берцами. Оружия при ней нет, но, похоже, она сама и есть оружие.

— Нравлюсь? — все так же вызывающе говорит она и не дожидаясь ответа… склоняется передо мной на одно колено. — Я, Ичия, Секирей номер восемнадцать, Ястребиный удар, признаю вашу Силу, — говорит она. — хоть печать крови и призывает меня немедленно вступить с вами в бой, но понимаю, что это будет бессмысленный проигрыш. Я сдаюсь.

Из толпы остальных выходит девушка в желто-черном костюме, напоминающем тот, что носил Брюс Ли. У нее тоже не видно никакого оружия, но чувствую ее внутреннюю силу — эта девушка тоже рукопашник.

— Кацураги, — говорит она, присоединяясь к Ичии. — Номер восемьдесят шесть, Ладонь Ветра, также признаю вашу силу и сдаюсь на милость победителя. Тем более, наш ашикаби… Кажется, слетел с катушек.

Хига продолжает мычать даже через кляп, дико вращая глазами. На него страшно и противно смотреть.

Остальные девушки не торопятся сдаваться, даже несмотря на болтовню Хайхане и Кайхи. Печать все же продолжает работать.

— И раз! — говорю я, делая ШАГ в ускорении, пробегая и дотрагиваясь до печатей всех подневольных Секирей, в том числе и двух парочек, стоявших чуть поодаль. Должно быть, прихвостней босса.

— И два! — говорю, выходя из ускорения и тормозя возле сдавшихся милф. — Готово! — добавляю в сторону своих, чтобы те не рыпнулись в атаку…

Естественно, все освобожденные Секирей присоединяются к нам. Часть из них сразу желает получить окрыление, часть стесняется или решает подождать. Я не тороплю. Мы отправляем пополнение в гостиницу, снабдив их брыкающейся Хайхане, которая желает продолжать поход. Но мой приказ не обсуждается, и изрядно погрустневшая девушка отправляется обратно вместе с новенькими. Кстати, я ее еще не «пробудил», надо будет вспомнить об этом по возвращении. Хайхане — довольно стеснительная и робкая девушка, несмотря на панк-рок прикид. Вероятно, отсиживалась в другой комнате, слушая ахи-охи более смелых кандидаток.