Принц пристально смотрел на меня.

— Этой победой вы навсегда опозорили себя, маркграф, — наконец, произнес он.

— Позвольте полюбопытствовать, в чем же мой позор? — удивился я.

— Вы сражались не как дворянин и рыцарь, а словно какой-то дикарь! — презрительно фыркнул принц. — Благородные люди так не воюют! Спрятались за кольями, окружив себя канавами и огненными ловушками…

— Другими словами, нам надо было позволить себя убить? — спросил я. — Выйти в чистое поле и дождаться, пока нас не растопчет ваша конница?

— Тогда бы вы погибли, как настоящий рыцарь! — ответил принц, похоже, совершенно не заметив сарказма в моем голосе. — Вы бы достойно встретили свою судьбу и смерть! Теперь же все высокие дома Мэйнленда узнают о вашем бесчестии.

Принц, заметив улыбку на моем лице, нахмурился.

— Почему вы улыбаетесь, мессир?

— А с чего вы взяли, что мне не плевать на то, что там обо мне узнают высокие дома Мэйнленда? — склонив голову набок, спросил я. — И, кстати, раз уж у нас такой откровенный разговор… Разве мы с вами не похожи в этом? Разве вам не плевать на то, что о вас думают или говорят?

— Мы с вами? — искренне возмутился принц. — Вы имеете наглость сравнивать себя с наследником престола? В иной ситуации только за мысль о чем-то подобном вас бы четвертовали!

— В иной ситуации — может быть, — пожал плечами я и сел в кресло напротив его кушетки. Положив ногу на ногу, я сомкнул руки в замок на колене. — Но в данный момент вы в моей власти, а не я в вашей.

— Вы готовы убить безоружного? — правая бровь Адриана изогнулась. На его аристократическом лице застыла маска презрения.

— Даже если я верну вам ваши доспехи и меч, а сам выйду против вас без оружия в одной рубахе, вы, ваше высочество, все равно умрете.

— Ах, да… — покачал головой он. — Вы же маг.

— И не вам, ваше высочество, говорить об убийствах безоружных, — проигнорировав его слова, произнёс я.

— Что вы хотите этим сказать?! — вскинулся принц, дернувшись словно от пощечины. — Вы обвиняете меня в бесчестии?

— Вас и вашего отца, — спокойно кивнул я. — Вы оба виновны в смерти сотен и тысяч детей и женщин, которых сожгли на кострах фанатики из Багряного ордена. Это произошло и происходит до сих пор при вашем попустительстве. А ведь вы даже пальцем не пошевелили, чтобы спасти этих несчастных.

— Ах, это вы сейчас об отребье из истинных… — брезгливо скривился принц.

— Прежде всего они подданные вашего отца, а в будущем — и ваши, — оборвал я его. — Нет чести в том, чтобы истязать под пытками несчастное дитя, а потом сжечь его на потеху толпе. И после этого вы почему-то называете их рыцарями, а себя благочестивыми правителями?

Лицо принца покрылось алыми пятнами. В его глазах не было ничего, кроме ненависти.

— Вы тут упомянули о важности того, что обо мне будут думать высшие дома Мэйнленда… — тем временем невозмутимо и слегка скучающим тоном продолжал я. — А хотите узнать, что они думают о вас и вашем отце? Мне ведь довелось встречаться как с графами и герцогами, так и с принцами и королями. Так вот… Вас обоих все презирают. Вас уже давно считают марионетками, пляшущими под дудку жрецов из Алого храма.

На самом деле, о принце Адриане я услышал недавно, но не смог не воспользоваться удобным моментом.

Принц Адриан сжал кулаки с такой силой, что под его ногтями, впившимися в ладони, казалось, вот-вот покажется кровь. Желваки перекатывались на его скулах, а в глазах, кроме ненависти, появилась еще и тень обиды.

Сегодня у меня появился еще один враг. Возможно, будущий король целой страны, если не погибнет в очередной войне. А еще я здорово насолил Красным плащам. Принц вряд ли теперь забудет мои слова.

Судя по его физиономии, думаю, с ним впервые так откровенно кто-то разговаривал. Я даже удивлен его выдержке. А ведь таких бесед, как сегодня, у нас с ним будет еще много. За это время я не без помощи льюнари очень многое смогу вложить в его голову.

Мысленно я усмехнулся. Когда мне доложили, что к нам в плен попал принц, то я даже сперва не поверил такой удаче. С учетом такого козыря на руках, игра становится намного интересней.

Я видел, что принц готов разразиться гневной отповедью. Он даже было открыл рот, но так ничего и не успел сказать. На улице послышался шум и радостные крики сотен глоток. А спустя мгновение полог на входе в шатер отодвинулся, и в проеме показалась улыбающаяся физиономия Гуннара.

— Что там происходит? — спросил я.

— Вернулся отряд виконта де Шатильона, — ответил Гуннар. — Они привели с собой обоз аталийцев.

— Отлично, — произнес я.

Поднявшись с кресла, я обратился к тяжело дышащему от гнева и волнения принцу:

— Ваше высочество, благодарю вас за беседу. Увы, но я вынужден покинуть вас. Кстати, помнится мне докладывали, что вы жаловались на отсутствие подходящей вам одежды. Думаю, в обозе есть ваш гардероб. Надеюсь, ваши слуги не разбежались. Потому что Гуннар мне нужен самому.