Похоже, Чиж передумал убегать, но я всё ещё продолжал держать его за рукав. Потому что если он всё-таки убежит, то я останусь здесь совсем один, а это как-то страшновато.

Мы крались вдоль стены, потом быстро перебегали по пустому месту до какой-нибудь огромной вещи, опять крались вдоль неё и снова перебегали. Страшный звук становился всё тише, значит, мы отходили от него всё дальше. Что ж, это радовало.

Ни одной нормальной маленькой штуковины, такой, которую можно было для чего-нибудь приспособить, нам не попалось – одни только громоздкие вещи. Может быть, они тоже в чём-то полезные, но их просто не дотащить до Чуландии. Да и в Чуландию они не поместятся. А уж в Застенье, куда мы все собирались переезжать, тем более.

– Снизу не видно ничего. Нужно забраться повыше, – вдруг осенило меня.

– Точно! – согласился Чиж. – Уж сверху-то мы сразу найдём какие-нибудь запасы.

Мы огляделись. Примерно в двухстах шагах стояла громадина, с которой до самого пола свешивался угол не то покрывала, не то одеяла невероятных размеров. А может быть, это вообще было не покрывало, а какая-то странная вещь топтунов, названия которой я не знал.

– Вон, смотри, там мы сможем забраться, – показал я.

И мы побежали в ту сторону. Забираться по покрывалу было трудно. Мы цеплялись за ткань, упирались в складки и ползли всё выше и выше. Успокаивало то, что если мы всё же сорвёмся и грохнемся вниз, то упадём на то же самое покрывало, а это не так больно.

Наконец мы залезли наверх. Да, с такой высоты можно было высмотреть для себя что-нибудь полезное.

– Тсс!.. – Чиж тут же зашикал на меня, толком не дав осмотреться.

Я даже не понял, чего это он шикает, ведь я же молчал и не собирался ничего говорить.

А Чиж покосился в сторону и показал туда же пальцем. Оказалось, что вот эта огромная штука, на которую мы залезли, – это кровать, и на ней спал детёныш топтуна. Мы оцепенели от ужаса. Вот мы попали-то!.. Что будет, если он сейчас проснётся и увидит нас? Ещё и своих родителей позовёт.

– Что делать? – еле слышно спросил Чиж, стараясь не шевелиться.

Я осмотрелся одними глазами, даже головы не повернул. Неподалёку, прямо здесь же на краю кровати, лежала разноцветной охапкой одежда топтуна. Можно сказать, что мы почти на ней стояли.

– Давай проверим, может, здесь есть что-нибудь? – так же тихо предложил я и едва заметно кивнул на одежду.

Не скажу, что я прямо-таки надеялся что-то там найти, но просто ничего другого мне в голову не пришло. Был ещё вариант спуститься вниз и пойти искать что-то другое, но потом я подумал, что если мы будем метаться вот так туда-сюда при первой же трудности, то в результате ничего не добудем. Нужно тщательно обследовать весь наружный мир, так почему бы не начать отсюда? А в следующий раз обследуем другое место. Зато если сейчас мы на кровати ничего не найдём, то в следующий раз уже и время на неё тратить не будем.

Стараясь не шуметь, мы осторожно прощупывали одежду топтуна, которая оказалась настолько огромной, что мы даже не могли её поднять. Поэтому оставалось только прощупывать. Что мы хотели найти? Мы и сами не знали.

– Здесь что-то есть! – обрадовался я, почувствовав сквозь ткань что-то твёрдое.

– Доставай!

– Пытаюсь… – пробубнил я, стараясь добраться до этой твёрдой штуки, со всех сторон будто запечатанной тканью.

– Я тоже нашёл! – радовался Чиж.

«Вот здорово-то! – подумал я. – Можно сказать, что в первый раз вышли и сразу с добычей вернёмся».

Наконец-то я нашёл лазейку среди этой ткани и добрался до той штуковины, которая оказалась… о, чудо! – печеньем! Не какими-нибудь крошками, а почти половинкой печенья! Вот это удача!

Теперь оставалось крепко перевязать его ниткой, чтоб удобней нести на спине. Перевязывать я уже давно научился. И разные виды узлов давно знал. Ведь я же готовился стать добытчиком, поэтому тренировался. Вот уже крепко перевязанное печенье висело за спиной. А Чиж всё ещё возился со своей находкой. Я подошёл ближе. Он крутил какую-то круглую штуковину, пытаясь отодрать её от одежды топтуна, но та, похоже, была соединена с ней накрепко.

– Это же пристёжка. Зачем тебе эта штуковина? – спросил я.

– Не знаю. Пригодится. Не с пустыми же руками назад идти, – пыхтел Чиж, откручивая свою находку. – Помоги лучше!

Мы принялись крутить её вдвоём. Точнее, Чиж крутил, а я удерживал ткань, чтоб она не закручивалась вместе с этой штукой. И вот нитки, удерживающие пристёжку, лопнули. Чиж повертел в руках свою добычу, наверное обдумывая, куда её можно приспособить. Потом пожал плечами и тоже привязал её к спине.

Конечно же, заполучив свою первую добычу, мы осмелели. Аж распирало, как хотелось скорее кому-нибудь похвастать, какие мы молодцы. Даже этот топтун, по кровати которого мы бродили, стал нам нипочём. Вон мы умудрились сколько у него всего стащить, а он спит себе и ничего не чует.

– Пойдём посмотрим на него! – совершенно ошалев от удачи, предложил я.

– Пойдём, – согласился Чиж, вытаращив глаза не то от испуга, не то от восторга, не то удивляясь моей наглости.

И мы пошли. У топтуна оказалась довольно-таки мягкая постель: мы утопали в складках, выныривали, взбирались на холмы из одеяла. Потом вдруг решили бежать наперегонки – кто быстрее доберётся, хотя даже не договаривались об этом. Просто сначала я вырвался вперёд, а потом Чиж меня обогнал, а потом снова я поднажал и обогнал его. И это было весело. Почему-то страх совсем отступил. Мы были в такой близости от топтуна, но совсем не опасались его, уверенные, что если он до сих пор не проснулся, то и теперь не проснётся. Нас пьянил успех и наше приключение.