– Поразительно, – снова зашептала Люция.

– Да будет свет, – пробормотала на вздохе и щелкнула пальцами.

Свечи в канделябре, стоящем в центре стола, выплюнули снопы искр. Неохотно занялись язычки голубоватого пламени. Тусклый свет не справлялся с густыми тенями, обступающими нас со всех сторон, но отразился в глазах Закари, заставив его зрачки на мгновение сократиться и сузиться до вертикальных щелок.

– Во славу предков! – провозгласил отец, который всю жизнь считал, что пафос сглаживает неловкость.

– Во славу! – согласился с ним Алистер.

Столовая пришла в движение. Народ направился на выход, и двери торжественно раскрылись сами собой. Как ни в чем не бывало в коридоре начали по очереди зажигаться магические рожки, словно «умная» магия от нашего артефактора Сириуса намекала, что время позднее, пора и честь знать, а не шарахаться по замку.

Гости с хозяевами принялись желать друг другу крепких снов, а отец непрозрачно намекнул Алистеру, что им стоит продолжить общение в кабинете под музыку замкового песнопевца. Я пожелала всем добрых снов и с некоторой неловкостью повернулась к Закари, понятия не имея, как прощаться с фальшивым парнем, которого еще пару часов назад считала своим идейным врагом.

– Увидимся завтра утром, – с натянутой улыбкой пробормотала я и протянула руки, чтобы заключить Закари в неловкие объятия.

План был – быстренько его приобнять, не прижимаясь ни одной частью тела, похлопать по плечу и отстраниться. Совпасть с Торстеном сразу не удалось, и пару раз я ткнулась влево и вправо. Он не сопротивлялся, но и не помогал, а только с интересом наблюдал за неловкими телодвижениями. Когда мне все-таки удалось изобразить необременительные объятия, он заявил:

– Я собирался тебя проводить.

– Совершенно ни к чему, – отодвигаясь, отказалась я. – В башне Варлок безопасно и невозможно заблудиться.

– Если ты не против… – Закари выразительно изогнул бровь.

Вообще-то я была против, но отказ несколько противоречил легенде, что мы страдали от большой и чистой любви.

– Дорогой сын, ты очень внимательный, – неожиданно одобрила, прямо сказать, не самое выдающееся предложение Люция. – Только долго не засиживайтесь и не проспите завтрак.

Почему-то прозвучало так, будто их ненаглядный сын заночует в моей спальне и от сна нас отвлекут вовсе не безобидные шахматы.

– Закари просто доведет меня до башни! Подниматься не станет, – поспешно уверила я родителей, что никто не собирается с Закари Торстеном заниматься личной жизнью под крышей их дома. Да и под крышей любого другого тоже. – Правда, Закари?

– Кхм? – вопросительно промычал он.

– Спокойной ночи всем, – с улыбкой попрощалась я.

– Спокойной ночи, – согласилась матушка, поднажав на первое слово таким хитрым образом, что не оставалось сомнений, насколько эта ночь обязана быть безмятежной в моей опочивальне. Как в склепе у бесповоротно упокоенного умертвия.

До южной башни мы добрались в молчании. У подножия каменной лестницы я кивнула:

– Спасибо, что проводил, Закари. Не то чтобы я не дошла бы сама.

– Пожалуйста, – согласился он и преспокойно начал подниматься следом за мной, словно получил разрешение подняться в спальню.

– Ты куда? – С большим недоумением я оглянулась через плечо.

– Думал, что устроишь мне экскурсию по личным владениям, – нахально объявил он.

– Нет, – отказала я. – Хорошо добраться до гостевой башни. Если никуда не будешь сворачивать, то попадешь в холл. Ночью там любопытно посмотреть на мраморных драконов.

Он остался на лестнице, а я, придерживая юбку, начала подниматься. Даже когда ступеньки сделали виток, казалось, будто его взгляд колет спину где-то между лопатками. В то место он как раз укладывал горячую ладонь, тепло от которой проникало под одежду.

В комнате царила прохлада. Послушно зажегся свет. Едва я подошла к туалетному столику и начала снимать сережки, раздался стук бронзового молоточка, висящего на двери. Закатив глаза своему отражению в зеркале, я тяжело вздохнула и открыла.

Закари стоял в любимой расслабленной позе, привалившись плечом к грубой каменной кладке и спрятав руки в карманы. Черные волосы убраны за ухо. Взгляд из-под полуопущенных ресниц. В общем, он был в образе сердцееда.

– Не нашел дорогу назад? – Я скрестила руки на груди.

– Не привык так рано ложиться. – Он расплылся в улыбке. – Не смогу заснуть. Дай что-нибудь почитать.

– В замке чудная библиотека, – оповестила я.

– К тебе подниматься было ближе.

Нахал!

– Ладно. Жди здесь, – коротко ответила я, захлопнула перед его носом дверь и с самым решительным видом поднялась по узкой деревянной лестнице с лакированными перилами в галерею.