Вот это сюрприз. Мы с Надей будем жить рядом с Владимиром Семеновичем! С другой стороны, очевидно же, что по-другому и не выйдет, раз мы в одном отеле остановились. Подхватив вещички, мы поднялись на третий этаж. Наши номера были 323 и 324. А Высоцкий, если верить мадам, живет в 318-м. И только я об этом подумал, как дверь с цифрой «318» отворилась, и в коридор вышел сам обитатель номера. Увидев меня, он улыбнулся.

– А мы, оказывается, соседи, – сказал Владимир Семенович дружелюбно. – Кстати, как вас зовут, молодой человек?

– Артемием, – ответил я. – А это моя кузина. Надя.

– Какое хорошее старинное слово «кузина», – отозвался бард. – Приятно познакомиться. – Он поцеловал зардевшейся Надежде руку и добавил: – Приходите вечером на мой концерт. Я скажу Роберту, моему здешнему импресарио, чтобы он вам придержал два билетика.

– Если можно – три, Владимир Семенович, – набравшись наглости, попросил я.

– Значит – три! – сказал Высоцкий, нисколько не удивившись. – Увидимся на концерте!

И он зашагал к лифту. Я открыл дверь Надиного номера.

– Это же он играл в картине «Вертикаль»? – шепотом спросила она, указывая глазами в сторону удаляющегося артиста.

– И в «Хозяине тайги» – тоже, – откликнулся я.

На душе было тепло, и даже то, что она, наконец, узнала артиста, радовало как-то по-детски. Я когда-то читал, что писал он очень много, почти беспрерывно, и теперь задумался – какая песня сегодня, например, за обедом выйдет у него из-под пера?

– Точно! – ахнула кузина. – Надо обязательно попросить у него автограф!

– Вот на концерте и попросишь, – пробормотал я, занося в номер ее чемодан. – Располагайся. И давай сходим куда-нибудь, поедим, что ли.

– Хорошо. Только душ приму.

– Как желаешь. Когда будешь готова, постучи ко мне.

– Ладно…

Я направился в свой номер. Был он точно таким же, как и Надин. Две койки, разделенные тумбочкой. Стол. Два стула. Графин с двумя стаканами на стеклянном подносе. Радиоточка. Люстра. Санузел. В небольшой прихожке – вешалка и тумбочка для обуви. В общем – не люкс. К тому же на второе место всегда могут подселить незнакомого соседа. Со слета эндокринологов, как в «Мимино». Я так думаю!.. Только вид из окна тут похуже, чем в комедии Данелии. За окном был двор с мусорными баками и грузовиком, из которого как раз вытаскивали какие-то тюки.

Однако мне тоже нужно принять душ. Я разделся. Залез под струи воды из «лейки» и с наслаждением вымылся. Смыл, вроде как, столичную грязь в Прибалтике – всё-таки здесь даже воздух особый, будем считать таковой и водопроводную водичку. Жаль, холодно. В море не искупаешься. Едва я оделся, как в дверь постучали. Я крикнул:

– Входи.

Вошла кузина. Тоже вымытая и переодетая.

– Ну что, идем завтракать? – спросил я.

– Ага! – откликнулась она. – Я жутко голодная!

Мы спустились в ресторан на первом этаже. Обеденный зал пустовал. Всего лишь несколько столиков было занято. Понятно, столпотворение здесь начнется только вечером. Особенно, если по городу пролетит слух, что в «Риге» живет сам Высоцкий. Я гордился своим, пусть и поверхностным, знакомством с великим поэтом, но верил, что наступит время, когда люди будут прорвать любые кордоны, лишь бы посмотреть на меня самого хотя бы издали. Не говоря уже о том, чтобы взять автограф.

Официант принес меню. Я сказал своей спутнице, что в Латвии нужно пробовать блюда латышской кухни. Луковый клопс, циркавские миноги, путра, бигос, кровяные блинчики и хладник, серый горох и хлебный суп. Звучит все это странно и даже несколько зловеще, но на самом деле – довольно вкусно. Правда, официант нас разочаровал, сказав, что большую часть национальных блюд готовят они к вечеру, но хладник – иным словом, свекольник, путру – пшенную или перловую кашу с овощами, мясом или рыбой, а также творогом, и хлебный суп на десерт подать могут. Что ж, что есть, то я и велел принести. Ну и чаю.

Мне было интересно, как Надя отреагирует на здешнюю кухню. Когда подали хладник, она хлебнула несколько раз и скривилась.

– А это нельзя подогреть?

– Нет. Это такое блюдо, оно подается холодным, – объяснил я.

Конечно, летом оно было бы более уместным, но лично мне и сейчас радовало глаз овощным разноцветьем.

– Ладно, – буркнула кузина. – Я попробую это съесть.

И она честно дохлебала свою порцию до дна. Путра ей понравилась больше. А хлебный суп, который представляет собой многослойное блюдо из ягод, взбитых сливок и крошек ржаного хлеба, Наденька слопала и попросила добавки. Наевшись, мы вернулись в номера, чтобы одеться и отправиться осматривать город. Конечно, я с большим бы удовольствием вздремнул, но в другие города ездят не для того, чтобы спать. Мы покинули гостиницу и двинулись в сторону театра оперы и балета.

Собственно, как и многие другие средневековые города, Рига могла похвастаться архитектурными изысками и историческими достопримечательности, в основном, в своем центре. Это очень удобно. Не обязательно мотаться по всему городу, чтобы увидеть главное. А что главное в Риге? Домский собор? Ратушная площадь? Театр оперы и балета? Рижский замок? И это, и еще многое другое. Всего понемногу. Я раньше бывал в этом городе, а еще больше читал о нем. А вот моя спутница знала о Риге лишь понаслышке.