– Благодарю вас за помощь.

– На здоровье. – Взгляд мага на долгую секунду приковался к сгустку и вновь вернулся ко мне.

Но на этом общение закончилось. Дарктэс развернулся и ушёл, а мой путь лежал в противоположную сторону.

Сгусток я тоже поблагодарила:

– Спасибо вам огромное!

Шарик вспыхнул, и… нет, не исчез.

Наверное, местную систему безопасности слишком уж впечатлила попытка сожжения новой ученицы. Сгусток проводил до самой комнаты, чем сильно озадачил. Я ведь понятия не имела, что с ним делать. Как его отпустить? И надо ли вообще отпускать?

Встреча с теми парнями точно не последняя, более того – мне с ними ещё учиться. Вдруг опять что-то выкинут? Впрочем не «вдруг» – точно выкинут. Это ж будущие огневики.

А ещё я вспомнила про столовую – её тоже ещё искать, а значит шарик опять пригодится. Однако злоупотреблять его помощью точно не стоит, если есть возможность лучше обходиться самой.

В итоге, уже вернувшись в комнату, я сказала:

– Вы можете расположиться, где вам удобно.

Сгусток, подумав, поднялся к потолку.

Ну а я занялась бытом. Сначала распахнула окно, впуская в комнату тёплый летний воздух, затем огляделась и поняла – жить и спать в таких условиях всё-таки нельзя.

Пыли было слишком много, а вверху, по углам, висела густая паутина. Мне требовался инвентарь для уборки. Только где его взять?

Вообще в монастырской школе нас учили скромности. Чем тише и незаметнее себя ведёшь, тем благосклоннее будут и матушка Иллария, и остальные.

– Скромность – самое ценное украшение! – регулярно напоминала директриса. – С ней не сравняться никакие бриллианты!

В эти слова не очень-то верилось, но годы, проведённые под бдительным оком сестёр, конечно, брали своё.

Поэтому на поиски швабры, тряпки и ведра я отправилась с опаской! Я не очень-то понимала, что делать, но логика шептала, что где-то на этаже обязательно должна быть какая-нибудь кладовка. Главное, чтоб не пустая, ведь этаж необитаем и здесь как бы не нужно следить за чистотой.

В своём исследовании я прошла весь длиннющий коридор, и лишь в самом конце нашла хозяйственное помещение – в него вела очередная незапертая дверь.

К моему удивлению, это была не узкая кладовка, а полноценная большая комната. Там обнаружился и шкаф с инвентарём, и сложенные высокой стопкой матрасы, и даже гладильная доска.

А ещё в углу стояла некая металлическая тумбочка, при взгляде на которую меня аж подбросило. Я сразу забыла и про швабру с ведром, и про тряпку, и про всё на свете! Понятия не имела что это за штуковина, но оторваться не могла.

Я приблизилась и раньше, чем сообразила что делаю, потянула «столешницу» вверх – та поддалась и встала вертикально. Внутри «тумбочки» был блестящий стальной барабан, и в голове словно вспыхнуло.

– Стиральная машина, – сказала я вслух, но шёпотом. – Стиралка.

И опять – тело отреагировало быстрее, чем разум. Я не успела себя остановить!

Я захлопнула… нет, не столешницу, всё-таки крышку, после чего отыскала присоединённые к задней части машины толстые трубки. Повернула два крана, а осмотрев приспособление ещё раз, отыскала внизу то ли рычаг, то ли педаль.

Заодно вспомнила – кажется Иллария когда-то рассказывала, что в очень богатых домах иногда устанавливают специальные устройства, которые стирают вместо человека, но я-то таких не встречала!

По крайне мере в этой жизни. Но эффект узнавания был налицо.

Лишь после того, как нажала рычаг, разум окончательно очнулся. Я отскочила и схватилась за сердце. Заозиралась в поисках того, кто прибежит и прибьёт за такое самоуправство – однако в крыле я по-прежнему была одна.

Никто не пришёл!

А машина не собиралась взрываться или рушить школу. Просто бурчала, внутри сначала что-то лилось, затем начало крутиться и плескаться.

Сообразив, что катастрофы не предвидится, я выдохнула и заставила себя вспомнить про главное – про ведро и тряпку. Хотя бы частичная уборка в комнате сейчас важнее любых стиралок. С машиной этой… позже разберусь.

Из приятного – третьим из выданных магистром Дарктэсом листков оказался распорядок дня Школы, где, кроме прочего, было отмечено время завтраков, обедов и ужинов. Вот только часов у меня не имелось, и в случае ужина пришлось ориентироваться на солнце, собственный оголодавший желудок и висевший под потолком сгусток огня.

– Есть очень хочется, – едва солнце покатилось к закату, пожаловалась «огоньку» я.

Тот знакомо мигнул и, спустившись ниже, полетел к двери.