Шрифт:
– А чем мне это грозит?
– А вот это ты нам потом и расскажешь.
– начав тоже посмеиваться ответила бабушка.
– Кста-ати! Дедушка-а! А почему у наших э-э, как-бы слуг...
– А почему «Как-бы»?!
– возмутилась бабушка.
– Ну, хорошо, слуг, охраны... Фамилия Грейрат?
– Че-го?
– по складам выговорила бабушка и с сильнейшим подозрением уставилась на Сеню.
«Как это я удачно зашёл!» - с сарказмом подумал Сеня. Ведь явно какие-то семейные тайны затронул. Однако, если уж сказал «А», то надо говорить и «Б». К тому же, дед ещё что-то явно недоговаривает. Или вообще брешет и скрывает.
– Ты что-то вспомнил? Тебе кто-то говорил?
– не унималась бабушка и вид у неё был несколько встревоженный.
– Дедушка говорил, что пришельцев с моего мира, не было.
– Ты спрашивал насчёт этих... как их...
– начал было возмущённо дед, но Сеня поспешил его поправить.
– Деда! Ты говорил, что с моего мира никаких япов, японцев, ниппонцев и прочих «Граждан Великой Страны» Соединённых Государств Америки не было.
– А причём тут это?
– уже сильно заинтересованно спросила бабушка, так как у неё, похоже, сложилась-таки картинка происходящего.
– Фамилия Грейрат — с языка моего мира.
– Твоего Сенья?
– Нет. Это английский. Но...
– тут Сеня сильно засомневался в своих выкладках и решил поправиться.
– Я не думаю, что это был англичанин или американец. Скорее всего... японец.
– И почему же?
– До того, как вы меня скопировали, я читал одно из...
– он повернулся к деду, чтобы тот не помер со страху, когда скажет.
– Манги. Японца одного. И там в героях ходила семейка Грейрат. И главный герой имел именно эту фамилию.
– Асен!
– дружно выговорили бабушка с дедушкой переглянувшись.
– Название того произведения...
– продолжил Сеня, наблюдая как дед напрягся и его физиономию исказила кривая улыбка, которую он еле удерживал.
– «Перерождение безработного».
– закончил Сеня.
– Хм! Значит... Асен!
– Что, этот самый Асен так назвал?
– Значит, Асен был из твоего мира. И это очень хорошо!
– Это почему?
– тут же насторожился Сеня, так как бабушка слишком уж хищно смерила Сеню взглядом.
– Прочитаешь нам то, что он написал. А то он имел привычку, что-то серьёзное обязательно писать на своём языке.
– Болгарском?
– Э-э... Да!
– чуть замявшись сказала бабушка.
«Так, Сеня! Ты нашёл на свою жопу лишнюю работу. Ведь болгарский ты знаешь ни чуть не лучше, чем любой другой язык».
– подумал Шохов, кляня длинный язык и любовь к приколам и подколам как свою личную, тщательно сдерживаемую, так и своего дубль-эго — Сина. Скорее всего именно хамовитость Сина его и сорвала, развязав язык и заставив брякнуть то, про что стоило бы умолчать. И хорошо, если те писули разборчивы и написаны именно на болгарском, а не на английском, который он всегда знал на уровне «Моя-твоя понимайт плёхо!».
Дальнейшему выяснению деталей помешали Грейраты, вошедшие в сопровождении двух тележек, наполненных тарелками.
Молча подойдя к большому столу, оба весьма ловко и быстро разложили столовые приборы, блюда и наполнили тарелки. Как обратил внимание Сеня, комплектов было ровно пять. Значит, слуги обедали вместе с хозяевами.
«Или тут порядки с обычаями сильно отличаются от таковых на Земле, или эти двое не просто так, имеют некие заслуги и звания».
– подумал Сеня.
Кстати зоркая бабушка заметила, что деда покорёжило на «хи-хи», когда Сеня упоминал мангу. Та бросила на деда весьма хорошо читаемый взгляд: «Надо переспросить и выяснить что...».
Теперь уже у Сени возникла проблема сдержать ржач. Он представил как дед будет пересказывать то, что узнал от Сени, причём стараясь не затронуть некоторые «опасные» темы.
Обед прошёл в молчании. Причём, что характерно, разные добавки или салаты, приходилось накладывать самостоятельно. Грейраты не помогали, ограничившись первоначальным распределением блюд по тарелкам. И далее поступали также как и вся семейка Сина. Единственное отличие, - перед чаепитием, собирал и увозил использованную посуду именно Бари. Лола осталась разливать чай по чашкам. Всё-таки некое разделение труда и субординация наличествовали.
Сеня сделал конкретный вывод: Грейраты имеют статус почти что членов семьи.
Собственно ничего особенного в этот день больше не случилось.
Сеню отвели в его комнату. Кстати маленькую, где только и хватало места на узенькую кровать и небольшой столик. Ему стоило только прилечь, как отрубился.
Проснулся он только на следующий день утром.
Зелёное утро
Ранняя побудка осуществлена была всё тем же Бари Грейратом. Сеня как-то подспудно надеялся, что его, после тяжёлой болезни слишком гонять не будут. А вот не тут-то было!