Последнее, как понял Сеня, было сказано на публику. Хотя, судя по глазам Хао, он либо не договорил, либо...

Но детектор-то помалкивал!

Оказывается, в Школе имелось даже помещение под Суд!

Большое, светлое, с высоченными потолками и южной стеной, всей замощенной высоченными, узкими окнами до потолка. Сейчас в них весело светило Красное Солнце, бросая свой багряный отствет и на членов Трибунала с Главным Судьёй, и всех присутствующих — от подсудимых с пострадавшими, до весьма немногочисленных зрителей. Зрители были малочисленны потому, что заседание проводилось в закрытом режиме. Так что были в зале только родственники пострадавших (за исключением Сениных — за них был Скромняга Чук), родственники подсудимых и директор со следователями Трибунала.

Порядки в здешнем Суде хоть и отличались от таковых на Земле, но не сильно. Так что повидав таковые заседания во множестве ещё на Земле, Сеня в целом представлял как оно будет.

Да, последние два десятилетия в Российской Федерации суд творил откровенный беспредел и беззаконие — мало какие заседания заканчивались справедливыми и законными решениями. Всё решали деньги, деньги и ещё связи. Но не Закон. Закон в этих «решениях», - так, «для красоты».

Поэтому, Сеня изрядно напрягся, когда началось заседание. Ведь вероятных исходов было два — как в эрэфии, и по справедливости. К великому облегчению здесь судили именно по справедливости... Или слова Чука Ли имели действие? Но последнее можно будет выяснить только по окончании. Ведь во время его хоть и краткого, но заключения, свидания с Представителем Сене не дали.

Чувствовалось, что здесь, в Союзе Баронств есть какие-то «подводные течения» в политике. Не могли не быть! Ведь попались «на горяченьком» представители вполне конкретной и одной политической группировки среди баронов. Может ли это спровоцировать виток грызни среди них? Вполне!

Кстати говоря, так как таких свидетелей как Юи Тисс и Бор Го не вызывали, наводило на мысль, что Следствие на мелочах не заморачивалось. Выяснили основное, и на этом решили закончить. Это также очень хорошо было видно по инциденту, когда какая-то из шальных дамочек, родственников пятерых попавшихся балбесов, задала вопрос о том, кто-таки высадил дверь в классе. Окружающие её представители других семей основательно побледнели. И когда Судья объявил во всеуслышание, что данный вопрос не является существенным и важным для установления истины, ощутимо расслабились.

Сеня прикинул так и эдак и понял, что если вдруг оказалось бы, что шарашили по двери тройка Кром-Локар-Грис, то это бы имело для них весьма печальные последствия. Ведь в кого это они могли так шарашить? Ясно дело не в какую-то ни в чём не повинную деревяшку с запором, а во вполне конкретного удирающего Всходненца. А это — однозначное покушение на убийство, резко утяжеляющее ответственность.

А так, по приговору, этой троице всего-то предстояло покинуть стены Школы.... На четыре года!

Прикольное решение! С одной стороны — выполнено требование Правил Школы. С другой... Чувствовалось, что здесь, в этом решении, явный след тихих договорённостей между группировками. Совсем образования удаляемых балбесов не лишали.

Проехались и по Сене. Ему, «за нарушение правил школы» и «учитывая обстоятельства», присудили «дисциплинарное взыскание на усмотрение администрации школы». Что они там ещё «усмотрят» - непонятно, но то, что он остаётся в Школе, и что наказание — не телесные истязания, было указано чётко.

А вот насчёт Чезаро Пеи... похоже, на нём отыгрались за всё. Он явно, всеми, в том числе и баронами Союза, был избран жертвенным козлом. Или козлом отпущения. Для всеобщего спокойствия и решения им порождённых проблем «малой кровью».

Когда настал черёд читать приговор в его отношении, судья как-то аж подобрался и ещё больше выпрямился, став чуть ли не памятником самому себе. Даже тон читки поменялся — с просто сурового, на откровенно торжественно-грозный и гневный. Какой-то театр... Но для кого?

Сеня поёжился, но выходило, что его могли «слегка спалить». Или он как-то, но «спалился». И так как Трибунал был избран всеми Баронами, а также главами кланов, что входили в баронства, суровость приговора была неизмеримо выше, чем даже в самых суровых вариантах, которые предполагал Сеня.

– ...Лишить титулов Чезаро Пеи, деградировать до касты рабов, наложить, в пользу пострадавших, Виру на род, в размере десятикратной суммы, изъятой у сыновей баронов Стороны Всходней, отдать раба Чезаро Пеи в руки наиболее пострадавшего из Баронов Всходней Стороны — Барону Сарса.

Барон Сарса, присутствующий в зале Суда, величественно и удовлетворённо кивнул. Его сосед, тоже Всходненский барон, поджал губы, покачал головой из стороны в сторону и что-то шепнул барону Сарса. Тот также кивнул, на чём сосед удовлетворился.

– Э-э...
– Промычал Сеня, так как понял, что здесь ему нельзя промолчать, так как «не поймут». Бароны-Всходненцы, на это «э-э» немедленно напряглись и упёрлись в Сеню недобрыми взглядами. Видать они уже того Чезаро мысленно меж собой на части поделили.