– Ну, а спецназ зачем? Адреналина не хватало или ордена и медали манили?

– Не знаю, – честно ответил Егор, – Я после школы с отцом поругался и в армию ушёл. Внутренние войска. Родитель подсуетился – в дивизию Дзержинского попал. Считай дома. Там на краповый сдал. Потом на юридический по стопам отца. По окончании тоже было много вариантов. Очень злачные и перспективные варианты, надо признать. Но это всё очень было похоже на тот черный пояс. И я опять пошел в обычную секцию… Там тоже оказались сенсеи. Через год внеочередное звание. Группу дали. А в ней ребята по 10 лет отслужили. У нас прапорщик один был… Да что там… Наливай, раз взялся.

Выпили.

– Ну, вот в общем и вся биография. У тебя интересней, – закончил Егор.

– Странный ты какой-то. Неправильный. Вернее, нетипичный. Я вас по-другому себе представлял.

– Интересно узнать.

– Да ничего интересного не скажу. Шаблоны сплошные прут. А ты… – она задумалась, – Если б я такую шнягу от кого-другого услыхал, ну или точнее, не здесь и не сейчас – не поверил бы ни за что. Даже в голове не помещается. Я думал, вы совсем другие. Ну, наверняка большинство и есть другие. Но если существуют и такие уникумы, значит, не все ещё потеряно… Может, и Союз возродите. Не как страну, а как модель общества. Коммунисты ж, как их ни поливали потом грязью, показали всему миру, что тема рабочая. Со своими недостатками, конечно, но работало всё. И была могучая империя, а не банановые республики.

Она посмотрела на пустую бутылку. Потом порылась в саквояже, достала деньги и вышла. Через пару минут вернулась.

– Может, кто и возродит, – продолжил разговор Егор, – Но это уже точно без нас. А ты коммунистом был?

– Нет. Не успел. Кандидатом в члены партии был, а потом рухнуло всё. Сначала я рухнул, а потом вся страна. Независимо друг от друга, но одновременно.

– Со страной я знаю. Гуглил когда-то. Ты-то чё рухнул? Че там за адмирал такой?

Её глаза сузились. Буквально на мгновенье взгляд стал неприятным и злым, но потом она махнула рукой:

– Да какие теперь секреты. История достаточно тривиальная. Сука он был, а не Адмирал. В 91-м нашу группу забросили в одну дыру с жарким климатом и плохой водой. Умные головы видели, к чему всё идет и решили вывезти кой-какое оборудование. Какого на всём шарике тогда ни у кого не было. Последнее слово, как говорится, науки и техники. Дорогущее, понятно, просто ужас. Че там оно мерить могло – до сих пор не понимаю. Ну, нас там и встретили из всего, что только можно. Нас ещё на старте продали – всё они знали. И пути отхода и точки эвакуации. В общем, прижали нас крепко. Я один ушел. С месяц где-то бродил там, пока выбрался. Чуть с ума не сошел. Или сошел. Вернулся, в общем, в Союз. Начал разбираться. А там всё это только он один мог устроить. Только с его возможностями. Понятно, что не сам он был, но другие ещё выше сидели. К нему только добраться смог. Говорю, мол, так и так, а он даже отпираться не стал! Достал книжицу и чек мне нарисовал. На стол положил и говорит мне, сука такая: «Вы свободны, капитан третьего ранга». Я в чек взглянул, а там сумма ого-го!!! Ну, я его и … – она хлопнула кулаком по ладони.

Потом замерла, прислушиваясь. Резко развернулась уже с револьвером в руке и мягко, но очень быстро переместилась к двери. Егор тоже достал ствол и выглянул в окно. Вроде всё спокойно. Они обменялись взглядами и она, спрятав ствол, толкнула дверь. За ней стоял малец лет тринадцати с двумя бутылками. Она забрала бутылки, ласково потрепала его по голове и вернулась на место. Радостно потерла руки и откупорила одну.

– Мне хватит, пожалуй, – сказал Егор, – я так посижу.

– На то ты волен, – не стала спорить она и, выложив наган на стол, сказала, – Надо другие машинки найти. Тяжелый – работать неудобно. Я браунинг на рынке слил, как кипешь начался. Ушел, видать, как дети в школу.

Она махнула треть стакана и закурила. Егор помахал в воздухе рукой, разгоняя дым, и спросил.

– Ты когда за бугор?

– Решился всё-таки?

– Нет. Я ж сказал. Просто нужно как-то планировать дальше.

– Тактик ты. Я б даже сказал, стратег. Планировать ему надо.

– А всё-таки?

– Я с тобой останусь. Не прогонишь, чай, старика.

– Во как. Почему передумал?

– А тебе не похер?

– Нет, – уверенно сказал Егор.

– Забей.

– Объясни уж. Будь любезен.

– Давай я тебе лучше спою, – предложила она, – А, гитары нет. Отставить пение. Тогда продолжим разговорчик, как говаривал незабвенный Карлсон.

Она выпила ещё и, пожевав колбасы, сказала:

– Пристыдил ты меня старого. У нас вообще все наоборот должно быть. Это я должен рваться в ряды непобедимой и легендарной, а ты за бугор к сытой жизни и большегрудым мулаткам в бикини. Ты, кстати, знаешь, почему эти ниточки бикини называют?

Егор отрицательно покачал головой.

– Ну вот. А еще хочешь товарищу Берии с атомным проектом помочь.

– Не вижу логической связи.

– А логической там и нет вовсе. А просто связь есть…

– Не понимаю я тебя. От слова совсем.

– Ну так остров назывался, где америкосы свои изделия испытывали, че непонятного.

– Теперь понятно… Так, а что мы конкретно делать будем? В смысле помощи стране?

Она снова налила себе на треть.

– Ты точно не будешь? Я просто рассчитывал на тебя, Саид.

– А если меня убьют, то кто отомстит Джавдету? – в тон ответил Егор.

Они посмеялись.