– Так нема тут такого!
– ужаснулась новоиспеченная свекровь, а биологическая мама только кивала, потеряв дар речи от услышанного.

– Так будет!
– Зара прихлопнула ладонью по столу.
– Да и не скоро тебе тот доктор понадобится. Мисс Шварц только учиться уехала на доктора.

– Ой, щей дивка докторыця?
– закатила глаза свекровь.

– Что видела, то и сказала, а верить али нет, то ваше дело!
– гадалка недобро прищурилась.
– Но если к докторше не поедете или сюда не привезете, то ни тебе, девонька, ни ребеночку не жить...

Женщины, чуть ссутулившись, боясь услышать еще что-то особо "приятное", быстро вымелись из шатра. Их страх был отнюдь не беспочвенным, в спину уже сделавшей шаг на улицу свекрови, полетел «контрольный выстрел».

– А ты за младшой-то присмотри! Ишь, чего удумала невесту на свадьбе позорить!

– Та она ж це не со зла!
– женщина остановилась, обернувшись.

– Агась! И ведро с молоком случайно разольется, и опара на хлеб у невестушки твоей случайно и не со зла сядет. Да и все село о том случайно узнает, - покладисто закивала головой цыганка.
– А потом сбежит твоя прынцеса с заезжим,- тут Зара хохотнула.
– Циркачом! А через год байстрюка тебе в подоле привезет, да и завеется дальше. И уже навсегда... Так что ты ее балуй дальше, балуй! И никого не слушай, кто тебе говорит, что змея растет подколодная.

Женщина убегала от страшной гадалки, держась за сердце и не видя дороги. Ни кто не видел как гадалка сложила руки на столе и уронила на них голову, устало закрыв глаза, и тут же оказалась в гостях у Дыма. Мужчина с видимым удовольствием уминал поросенка, запивая его пивом.

– Ах ты, паскудник!
– вызверилась на него цыганка, Дым поперхнулся и закашлялся.

– И куда, интересно, девалась почтительность?
– задал он явно риторический вопрос, продышавшись.

– Почтительность? Какого, такой объем инфы пакетом сливать?!
– зло поинтересовалась Зара.
– Да у меня чуть голова не треснула!

– Чего, чего? Инфу пакетом сливать?!
– Дым чуть не поперхнулся во второй раз.
– Откуда такой лексикон?

– От верблюда! С кем поведешься, знаешь ли, от того и дети!
– фыркнула гадалка успокаиваясь.
– Вот скажи, тебе эта девчонка так уж нужна живой?

– Девчонка не очень, а вот ее третий ребенок нужен. Перспективный персонаж, знаешь ли.

– Все вам игры какие-то,- Зара осуждающе покачала головой.
– Наши волнуются, что тебя давно не видно, даже за пирогами не заходишь, - цыганка и сама не заметила, как благополучно перешла на 'ты' с самим демиургом, которого еще недавно боялась до дрожи.

– Приятно слышать. У нас там с младенцами такое творится, что и дохнуть некогда. Вырвался на часок, отдохнуть, и вот, - мужчина указал на стол, - полакомиться.

– Наши говорили, что ты можешь, что угодно себе колдануть, ну создать?
– задала она давно интересующий вопрос.
– Тогда чего на пож... хм ужин к нам бегаешь?

– Могу, да все не то получается! Вроде все идентично, до атома, а все не тот вкус,- вздохнул Дым.
– И удовольствие не то,- он вдруг насторожился, как будто вслушиваясь во что-то и вскочил.
– Всем передавай привет, а я побежал!
– и уже, растворяясь в воздухе, добавил с явным раскаянием в голосе.
– Извини...

Марья крутила ручку машинки, плевалась из-за неудобства придерживать шитье одной рукой, но упорно шила «королевское» покрывало. Сегодня она в село не пошла, держа слово: сидеть в фургоне и никуда не встревать. Да и шить получалось только на стоянках. Руки, конечно, были заняты делом, а вот голова... И лезли в ту голову всякие разные мысли. О Кианге, о том, что он все же не современный ей китаец и понятия у него тоже далеки от современных. Для вдовы, коей Марья могла считаться, два скоротечных замужества не в счет! Выходить замуж второй раз считается позором. Вот вдовец ну просто обязан жениться снова, честь и хвала ему за это! Как всегда двойные стандарты. Разводы, надо сказать, не предусматривались по умолчанию. Да и что себя обманывать - нравится ей Кианг, даже очень, и хочется быть рядом с ним. Но мозги не уползают в прекрасное далеко, вывесив табличку: «Временно вне зоны доступа». Так было только с Ником, тогда и прогорело, видимо, насквозь. Сейчас она прекрасно видит непростой характер Кианга - тут Марья тихонько фыркнула и хихикнула, - можно подумать, у нее самой характерец мягкий как масло с медом!

– Вот именно!
– подал голос пофигизм, странным образом уживающийся в характере Марьи рядом с логикой и трезвым расчетом.
– В постели вам с ним как, хорошо? Так не то слово! Поговорить вне постели есть о чем? Есть! Вон, как внимательно изучает фотки в твоем альбоме. Или ты недовольна, что он о конструкции дельтаплана больше расспрашивал, чем восхищался красотой твоей дочери, болтающейся под тем крылом? Короче, кончай заниматься матанализом и получай удовольствие от момента... Пока он есть, этот момент!

– Теть Марь!
– звонкий голос Эни над самым ухом заставил женщину подпрыгнуть, ткань под иглой тут же радостно вильнула.

– Эни! Теперь вот пороть из-за тебя придется,- недовольно рассматривая кривой шов, буркнула Марья.

– Та то все з-за мэнэ,- раздался из-за спины швеи незнакомый женский голос.
– Давайтэ, допоможу.

Пухленькая и вся какая-то мягкая женщина лет пятидесяти перестала с любопытством осматривать помещение и подошла ближе, присмотревшись к шитью. Осторожно коснулась пальцем кружева.