Одарив ее обезоруживающей улыбкой, от которой у нее все внутри превратилось в кашу, Десмонд тесно прижал ее к себе, еще больше усиливая впечатление, что у них роман.

Болезненно ощущая его тело так близко к своему, она хотела отстраниться, но заставила себя не двигаться и не обращать внимания на обжигающий жар в тех частях тела, которые соприкасались с его.

Прищелкнув языком, он обнял ее за плечи, отчего ее рука потянулась к его талии, чтобы не распластаться в луже у его ног.

— Твоя кузина — требовательная штучка, не так ли? Предупреждение было бы очень кстати, чтобы я могла следить за своими вопросами и ответами.

Даже мастерское актерское мастерство Амелии не смогло скрыть того факта, что она была шокирована.

— Да... ну... папе нужна моя помощь, чтобы сбежать от тети Наоми. Медленно собравшись, Амелия выглядела так, словно стала свидетелем зомби — апокалипсиса.

Дождавшись, пока Амелия отойдет на несколько метров, она отпрянула от Десмонда, отчаянно жалея, что не успела выпить до ухода официанта. Нервно потянув лямку платья вверх по плечу, она зашла за спину Десмонда и сделала две быстрые затяжки ингалятора.

Десмонд вовремя повернулся, чтобы увидеть, что она делает.

— Остановись. Твое платье в порядке. Не позволяй этой сучке поносить тебя, — приказал он.

— Слишком поздно. Она сказала, что я похожа на ананас Сквишмэллоу

— Во — первых, я даже не знаю, что такое «сквишмэллоу», так что я даже не собираюсь беспокоиться об этом. Во — вторых, ты хочешь, чтобы я стоял здесь и уверял тебя, что она просто ревнивая сука, в течение следующего часа, или ты собираешься делать что — то полезное, например, спасать людям жизнь?

— Мне не нужен целый час, — с горечью подумала она, — но секунда — другая смягчила бы удар.

— Ты — ублюдок. Ты ведь знаешь это, правда?

— Прикидываясь вежливым, я никогда не получал ни одной вещи, которую хотел.

— Держу пари, ты получил все, что хотел, не так ли? — ехидно сказала она и начала уходить.

— Тогда ты проиграешь это пари.

Услышав легкий намек на боль, которую Десмонд непроизвольно выказал, она остановилась.

— Кто она?

Выражение лица Десмонда стало жестким.

— Никто из тех, кого ты знаешь. А теперь, можешь ли ты вести себя как взрослая женщина достаточно долго, чтобы узнать какую — нибудь полезную информацию, вместо того, чтобы хоть раз побеспокоиться о себе?

Обиженная его презрением, Хейли поспешила уйти так быстро, что чуть не споткнулась в траве. Поймав себя в руки, она обнаружила, что ее мать сидит в том же самом месте, где она была до обеда. Заняв один из шезлонгов, Хейли увидела, что та пишет кому — то сообщение.

Мать уронила телефон на колени, когда поняла, что Хейли рядом.

— Тебе понадобилось меньше двух часов, чтобы расстроить свою кузину. Как ты думаешь, хоть один раз ты сможешь не опозорить меня?

Догадываясь, что это Амелия написала матери, чтобы настучать на нее, Хейли воздержалась от ответных слов, которые пришли ей в голову. Это ничего не изменит. Амелия всегда была мстительной стервой по отношению к ней, и она никогда не изменится. Не изменились бы и ее родители, которые не встали на ее защиту.

Амелия думала, что у нее уже толстая кожа, но теперь поняла, что ее семья всегда будет колоть ее своими колючками. Зализывать раны можно будет потом, когда она останется одна в квартире. Сейчас же она должна была работать над главной целью — дать Десмонду необходимую информацию, чтобы он смог убежать из мира, в котором она родилась, прежде чем он преуспеет там, где раньше терпел неудачу.

Чтобы уничтожить ее.

Глава 15

— Я извинюсь перед Амелией.

Ущерб, нанесенный ею за то, что она осмелилась высказаться в адрес высокопоставленной и могущественной принцессы их семьи, должен быть исправлен, прежде чем она сможет добиться каких — либо успехов.

— Ей нравятся шоколадные конфеты с шампанским?

Дорогие шоколадные конфеты, изготовленные на основе винтажного шампанского, стоили более ста тысяч долларов за коробку с четырьмя плитками. Хейли вспомнила, как она ела их у нее на глазах, когда Джордж вернулся домой с подарком из одной из своих поездок, пока она жила у тети. Амелия спустила бы один недоеденный в унитаз, прежде чем поделилась бы с ней.

— Да, она ест — поза ее матери расслабилась.

— Хочешь, я тоже пришлю тебе коробку? Я могла бы доставить ее, когда папа уйдет в свой клуб завтра днем.

— Мне они действительно не нужны, — возразила она.

— Твой отец жаловался, что мне нужно сбросить пять килограммов.

— То, чего он не знает, ему не повредит.

Ее мать озорно оглянулась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

— Ты права. Ободренная, она наклонилась вперед на своем стуле и заговорила тихим голосом.