— Вот прикинь, вообще не в курсе. В нашей тусовке она не светилась, а Сэм всегда звал при мне либо Триадой, либо Рыжулей. Сам понимаешь, почему. — в ответ пробубнил Ник.

— Слушай, походу я её где-то всё-таки видел. И это было не так давно… Мне знакомо её лицо. Только где это могло быть?! Наверное, это было в «Мальвине» или же на встрече фанаток. — Томми стал задумчиво рассматривать экран.

— Ааааа ладно, всё равно… Не думаю, что теперь это важно. Выходит, что этот засранец нас подставил. Что будем делать с альбомом? — Ник постарался перевести тему.

— Пока что не знаю. — рыжеволосый парень подошёл к окну и закурил.

Мысль о том, что буквально чуть меньше суток назад его друг открыл окно в новый мир, но сам выпал из этого окна и разбился о мучения и агонию, граничащие со смертью не покидала его. Он прокручивал те моменты, когда Стиль привёз ему ещё одну дозу и говорил, что там осталось для него самого. Затем в голове пронеслись слова о том, что Сэм сказал в видео. Том курил одну за одной. Ник рассматривал видео раз за разом. В воздухе снова повисла пауза, на этот раз долгая. Минут на двадцать.

— Это всё. Всё что я мог найти. — Ник вытащил флешку и положил её в рюкзак.

Томми продолжал курить, его поглотила бездна. Бездна мыслей. Сразу вихрь чувств и размышлений, накрыл его с головой. Что задумывал битмейкер? Почему он ничего не говорил своим друзьям, про поездку? И что побудило его, более глубоко рассуждать о проклятом мегаполисе? Что происходило с ним? Теперь, Том винил себя, что, не замечая проблем своих близких, он прятался на груди Катины. Променял своего верного друга, взамен на красивое тело беленькой и никому не нужную, даже ей самой, любовь? Похоже на то.

— Наверное, Сэм любил такое состояние, когда в голове творится полный бардак. — сказал Том.

— Что-что? — переспросил Ник. Его явно заинтересовало то, что сказал его собеседник.

— Ааа… Не важно. Ты уже уходишь? — парень обернулся, и посмотрел на друга.

— Да. Я хочу заехать к нашему «волшебнику» позже. Если ситуация поменяется в любую из сторон, я непременно сообщу. — отрапортовал Ник и быстро скрылся за входной дверью.

* * *

— Ты любить умеешь что ли? — Лили подняла бровь.

— А разве, эта история до сих пор оставила в тебе парочку сомнений? — темноволосый улыбнулся.

Девушка сидела на койке битмейкера, и слушала его прошлое. Парень говорил о своём детстве, о музыке, о работе, и о самой главное его любви — Триаде. Они видятся второй раз, но он уже успел столько ей рассказать всего, что до этого никому не рассказывал. Всё просто, он начал доверять Лили. А хорошо ли это, в его последний день?

— Нет. Конечно, нет. Просто, я представляла тебя совсем другим. Знаешь, типа образ такого сурового музыканта, а тут нежный Стиль… Непривычно всё это. — светловолосая смутилась.

— Ну, перестань. Ты же не Джуна, чтобы знать всё, а я не Вольф Мессинг. Хотя, я такой же странный. — парень ухмыльнулся.

— А, где сейчас она? — Лили посмотрела в глаза музыканту, и нахмурилась.

— Знал бы я сам ответ на это вопрос, милая Лилия. — Сэм вдохнул.

— Эй, ты чего, дядя Сэм? — девушка обняла его одной рукой, и притянула к себе.

Он положил свою голову на её бёдра, а она начала перебирать его черные, как смоль, волосы. В голове не укладывалось, как этот наркодилер может любить? Обычно, такие как он, не терпят всю эту приторную ваниль, а тут история, о какой-то девушке, которую он не может забыть уже очень долгое время… Да ну, бред. Казалось, что он всё это выдумал, и ничего этого не происходило.

Молчание. Такое неловкое молчание, которое нарушали только бьющиеся о стекла капли ливня. О чём думает каждый из них?

— А я ведь, томчики видел. — резко помешал тишине Сэм.

— Что? — Лили выпучила глаза.

— Я говорю, томчики видел. Такие красивые. На незабудки похожи, маленькие такие. Это была самая лучшая весна, знаешь. — он улыбнулся.

— Незабудки? — Лили вспомнила, как её папа когда-то называл её мать так. Незабудка, такая нежная и незабываемая, любимая женщина отца.

— Да, они. А ты… Ты их видела? — Стиль закрыл глаза, и вдохнул.

И правда, видела? Нет. Нет, не видела. Не видела, чёрт возьми. А какая тогда у них со Стасом любовь, если она не видела томчики? А есть ли вообще, эта любовь у них?

— Лиля… Видела? — музыкант повторил свой вопрос.

— Нет. Чёрт. — девушка грустно улыбнулась.

— Увидишь ещё.

— Ты и правда, её так сильно любишь?

— Я её ненавижу.

— Чего? Ненавидишь? — светловолосая ухмыльнулась. Стало смешно.