– Я спрашиваю тебя, тупица, где наш багаж? Мало того, что мы летели в этом сраном самолете, нас кормили отвратительной едой, подавали поганое шампанское, так еще не могут выдать вовремя багаж! Ты хоть знаешь, кто я такая? Знаешь, как меня зовут? Ты вообще понимаешь, что с тобой может быть? Что ты можешь вылететь отсюда как пробка?

Узнаю свою мать. Вот оно – истинное лицо Инны Тумановой. Небольшая поправка, она теперь Горн.

Багаж задержали всем, но почему-то именно Инна самая нервная и дерганая из всех пассажиров. Бедной девушке досталась сполна. Она не знала, что ответить, как объяснить этой дерганой особе, что погодные условия не дают возможность оперативно обслужить рейс.

Но мать это не волнует, хоть ураган, хоть шторм и апокалипсис, ей нужен багаж прямо сейчас, сию минуту. Стоит, размахивает руками, топает ножками на высоких каблуках и грозит всем отрубить головы.

– Странная дамочка.

– Мать моя.

– Да ладно? Я даже не видел, чтобы вы общались в самолете.

– У нас особенные отношения.

Родной город встретил снегом, метелью и затянутым серым небом.

Горн с невозмутимым спокойствием не обращает на свою истеричную жену внимания. Вроде бы после секса женщина должна быть более спокойной, но с матерью что-то не то, или это шампанское в ней говорит, или на самом деле она стала сукой, какой еще не была.

Вальтер просто стоит рядом, смотрит по сторонам. Паша мог бы ехать, не ждать со всеми багаж, у него всего одна спортивная сумка. Но он ждет отца, который застрял в пробке по дороге к аэропорту. Поэтому нам приходится общаться, как бы Дмитрию Германовичу это не нравилось.

А мне нравится то, что ему не нравится. Заметила, что мне вообще нравится его раздражать и бесить.

– Так ты мне все-таки скажешь, чем ты занимаешься? – Павел все так же полон энергии поговорить, все обо мне узнать. Десять минут назад звал на свидание, обещала подумать.

– Я учусь в академии балета, так что я в будущем артист балета или преподаватель.

– Вот это да! Ничего себе! И ты умеешь стоять на пальцах и крутить все эти пируэты?

– Да, умею, только не на пальцах, а на пуантах.

– И делать шпагат в воздухе?

– Да, это тоже, это называется grand jete.

– Обалдеть, – Павел был искренне удивлен, словно я ему сказала, что я инопланетянка. – Никогда раньше не был знаком с балеринами. Блин, танцовщицы, пара стриптизерш, но чтобы настоящая балерина, такого не было никогда.

– Я рада, что смогла тебя удивить.

– Ну, ты, Виталина, даешь. Ты просто жемчужина, нет, бриллиант в моей коллекции красивых девушек.

– Что? Вот еще! Я им не стану, так что успокойся.

– Ну, это мы еще посмотрим.

Паша отвлекся, ему позвонили, я вновь посмотрела на мать, та уже немного успокоилась и стояла около Горна, смиренно опустив голову, кусая губы. Видимо, получила моральный выговор.

– Вам не кажется, Виталина Робертовна, что ваш новый знакомый слегка недалекий?

Вальтер влез со своим наблюдением. Нет, мне так не казалось, Паша был нормальным для своего возраста, активный, веселый, умел клеить девчонок. Такими и должны быть парни в двадцать два года. Только вот я девчонка со своими тараканами и причудами.

– А вам не кажется, Вальтер, что ваш хозяин абьюзер?

Мужчина не ответил, лишь достал из маленького кармана жилетки круглые часы, открыл их, посмотрел на время, потом на большие окна аэропорта.

– Что, мы куда-то опаздываем или гроб еще не привезли?

– Гроб? Какой гроб?

– Тот, в котором спит Горн.

– Не смешная шутка.

– Я и не шучу.

Паша толкнул меня в плечо, улыбнулся, в нем было море обаяния. Да, на такого девчонки клюют сразу, такой заболтает, охмурит, напоит и увезет к себе домой. А по дороге будет рассказывать сказки, и все, девушка пропала, но нет, я пока не готова пропадать.

Я точно не готова для серьезных отношений, да вообще для каких-либо отношений. Мне кажется, что я не способна кого-то любить и сама не знаю, по сути, что такое любовь. Кто-то скажет, у меня какой-нибудь комплекс или психическое отклонение, не знаю, может быть, но пока я об этом не думаю.

– О, а вот и отец. Папа, я здесь! Привет!

Павел кинулся обниматься с высоким, крепким мужчиной в короткой дубленке, без шапки. Короткая стрижка, даже снежинки еще не растаяли на его волосах, слегка тронутых на висках сединой. Было приятно на них смотреть.

– Отец, пойдем, я тебя познакомлю с самой красивой и замечательной девушкой. Нам надо будет обязательно уговорить ее приехать к нам в гости. Это Виталина, это мой отец, Сергей Викторович.

– Очень приятно, Виталина, мой сын меня еще никогда не знакомил, можно сказать, так официально со своими девушками.