Внизу канонада, похоже, прекратилась.

"Неужели оставили в покое?" - с надеждой подумал Торкланд и тяжело плюхнулся в густой кустарник.

Как бы то ни было, а следовало поднабраться сил, воспользовавшись драгоценной передышкой. Олаф распластался на земле и закрыл глаза. Но боги, видимо, решили вдоволь поиздеваться над великим воином. Как и недавно в лесу, лишь только его веки сомкнулись, слух уловил знакомый цокот, он был совсем рядом.

Это не был топот сотен конских ног, в бешеном галопе взрывающих землю. Это был звук, издаваемый несколькими лошадьми, идущими шагом. Конунг медленно поднял веки. Прямо перед ним, в каких-нибудь трех десятках шагов, звеня подковами, по воздуху не спеша двигалась группа асов. Их кони передвигали ногами и находили твердую опору в пустоте, издавая при этом такие звуки, словно шагали по земле. Впереди на восьминогом Слейпнире восседал сам Один, легко поигрывая Гунгниром.

Олаф больше не мог сопротивляться. Он поднялся на ноги, выпрямился во весь рост и обнажил меч. Торкланд устал быть дичью, загоняемой все дальше и дальше в западню. Великий воин вспомнил, что сам - хищник и решил умереть с достоинством, как и подобает мужчине. Возле его правой ноги оскалил клыки его новый верный друг. Зверь, наверно, понял, что сегодня никому не суждено уйти живым с этого холма, и гордо встал рядом со своим могучим вожаком.

Конечно, было смешно думать, что простой смертный, хоть он и лучший боец Мидгарда, окажет сколько-нибудь ощутимое для асов сопротивление. Но Торкланда сейчас уже ничто не волновало. На этот раз он вышел не по беждать. Он вышел встретить смерть.

Один, ехавший впереди, придержал коня и занес для броска свое чудесное копье. Вдруг земля ушла из-под ног викинга. Кто-то схватил его за лодыжку и, сильно дернув, потащил куда-то под землю. Торкланд видел, как в то место, где он только что стоял, вонзился огненный Гунгнир и, опалив землю, вернулся к своему хозяину. Больше ничего заметить он не успел. Олаф очутился в каком-то тесном подземелье, где абсолютно не было света. Чьи-то руки пытались стащить его еще ниже. Воин сопротивлялся, падая, он не выронил меч, но в такой тесноте было невозможно использовать полутораручный клинок. Конунг стал пихаться локтями, но это тоже не принесло успеха - он все время попадал по каменным стенам.

"Хорошее спасение,- мелькнула у Торкланда мысль,- уйти от мечей асов только для того, чтобы тебя сожрали подземные твари".

Брыкаясь, Олаф почувствовал, как мимо него протиснулось что-то мягкое. Послышался лязг зубов, и подземный лаз огласила вполне человеческая ругань:

– Ах ты, рыжая волосатая обезьяна! Мало того, что сам отбил мне все внутренности, мерзкий урман, так еще натравил на меня свою паршивую собачонку! Вот так и приходи после этого на помощь, боров неблагодарный!

– Что ты сказал?
– взбесился оскорбленный Торкланд.

Он уже забыл о грозящей ему опасности, его обругали самыми последними словами. В темноте раздалось рычание, матерому волку, видимо, тоже не понравилось сравнение с паршивой собачонкой.

"Стоп",- мысль Олафа пошла раскручиваться в обратном направлении, вороша забытые воспоминания.

Его смутило слово "обезьяна", он знал, что оно означает самое отвратительное на земле существо, хуже йотуна, наверно, даже противнее ужвута. Но он слышал это слово очень давно, несколько лет назад, и уже успел призабыть.

"Это ругательство произносил только один человек. Да и голос похож, только чуть-чуть грубей",-вертелось в голове конунга. И вдруг его осенило.

– Хэймлет, урод, это ты?
– не сдерживая радости, закричал Олаф.

– Я, а кто же еще, по-твоему, полез бы в эту дыру, чтобы спасать такого психа, как ты?

– Ну извини, пожалуйста. Представь себе, тебя вдруг хватают за ноги и тащат под землю, да еще не где-нибудь, а в этой дурацкой стране,- стал оправдываться Торкланд.

– Ладно, перестань, мне три года не хватало тебя вместе со всеми твоими выходками. Так что считай, что я получил порцию удовольствия.

– Хочешь еще одну?
– спросил Олаф, потирая кулак.

– Нет, на сегодня уже достаточно,- отказался датчанин.

Они продолжали в полной темноте сползать вниз по узкому каменному проходу.

– Подожди, Хэймлет! Ругаясь тут с тобой, я же совсем забыл: наверху остались люди,- вспомнил Олаф и попытался вскарабкаться обратно.

– Стой, самоубийца несчастный!
– Хэймлет схватил инглендского короля за штаны, чуть не стащив их с него.- Ползи вниз, я лучше справлюсь с этим делом.

Олаф попытался возразить, но датчанин шустро скользнул мимо конунга, наступив сапогом на его нордический профиль, словно на ступеньку, и исчез где-то вверху.

– Сползай вниз, пока не попадешь в зал, там я тебя догоню,- услышал Торкланд напутствие товарища. И пополз дальше.

Конунг терпеть не мог замкнутого пространства и старался побыстрее добраться до обещанной залы. Неожиданно уклон увеличился, и викинг заскользил быстрее, тратя все силы лишь на торможение. С размаху Олаф - плюхнулся на каменный пол, следом раздался звук от упавшего рядом Серого. Волк тихо заскулил.