— Вспомни Алентьеву, — посмеивается Настя. — Она хотела, чтобы тестирование провели уже в начале апреля.

— … причем бета.

Затаив дыхание, не прерываю беседу. Каблуки будто прилипают к полу, а густой плотный воздух забивает лёгкие. Я не понимаю ни слова из того, что они обсуждают. Саркиев же ловко подхватывает фразы.

— В целом, у нас все адекватные и понимающие, — произносит Журавлёва и, чуть понизив голос, добавляет: — Я рада, что тендер выиграла именно ваша компания.

Девушка уверенно шагает навстречу Наилю. С лёгкой улыбкой на лице прижимает пальцы к губам моего мужа, забирая тонкую сигарету.

— Это моя.

Пульс взлетает по нарастающей.

Мы взрослые люди. Зрительный контакт, ненавязчивые прикосновения и двусмысленные фразы — всего лишь способы коммуникации, за которыми могут стоять разнообразные мотивы.

Я знаю, что мой муж не перейдёт черту. Доверие — это то, на чём всегда базировались наши отношения. Основа основ, которая держала сложную конструкцию под названием «семья» долгие годы.

И, тем не менее, хочется ворваться и прекратить флирт. Показать, что этот мужчина — лишь мой.

Как сказал Наиль минутами ранее — я и ревную, и льстит. На чаше весов — поровну. Что-то похожее испытываю и я.

— Ты сегодня в роли наблюдателя? — звучит насмешливый голос за моей спиной.

Я резко захлопываю дверь и разворачиваюсь на каблуках, встречаясь взглядом с Сашей.

Весь вечер мы провели, не трогая друг друга. Именинник вёл себя со всеми девушками одинаково — приветливо, гостеприимно и радушно. В какой-то момент показалось, что так будет всегда — Журавлёв не станет меня выделять. Но стоило выйти на танцпол, как иллюзии рухнули.

Не отвечая на заданный вопрос, опираюсь плечом о холодную стену. Про себя — злюсь и психую, потому что не хотела бы, чтобы меня в очередной раз ловили беззащитной и потерянной.

— Я ждал, что ты напишешь вчера, — произносит Саша, опустив руки в карманы брюк и качнувшись с носка на пятку.

Я фыркаю и скрещиваю руки на груди. Защищаюсь, поставив блок на чересчур личные вопросы. Знаю, что бессмысленно, но вдруг когда-то поможет?

— Вчера я была занята поиском подарка на твой день рождения. Это, кстати, непростая задача. Пришлось потратить почти весь день.

Губы Журавлёва неожиданно расплываются в открытой и вполне искренней улыбке, которая прямо-таки обезоруживает.

Не зная, куда деть взгляд, опускаю его в пол. Смотрю на носы своих бежевых лодочек на тонкой шпильке и прислушиваюсь к посторонним звукам.

— Да я, знаешь ли, абсолютно неприхотлив.

Тихий бархатный голос пробирает каждую клетку и заставляет сердце усиленно качать кровь. Возможно, сильнее, чем когда-либо.

— Сказал мужчина, который потратил баснословные суммы на празднование, нанял лучших в стране диджея и повара, — проговариваю в ответ.

Саша усмехается, совершая шаг навстречу. Волоски на коже наэлектризовываются, поэтому я растираю предплечья, делая вид, что мне адски холодно.

— Ты сделаешь лучший подарок, если согласишься со мной потанцевать, — нескромно предлагает.

Вскидываю взгляд, всматриваюсь в до невозможности красивое лицо. Я бы хотела найти на нём хоть один изъян, но не могу.

Отступаю, упираясь лопатками в массивную дверь. Презираю себя за то, что могу пресечь любые поползновения в свою сторону, но не хочу. За стеной можно найти спасение. Проблема в том, что я выбираю тонуть.

— Пожалуйста, Полин, — протягивает руку, становясь по-настоящему серьезным.

Я смотрю на длинные пальцы, серебристый ремешок часов. Невольно плыву ниже, вспоминая неуместную фразу.

Кое-какие плюсы в Саше всё-таки есть.

Как стереть это из памяти?

— Я натанцевалась, — неуверенно, но отказываю.

Вероятно, я гораздо пьянее, чем казалось изначально. Баланс нарушается, внутри настоящий раздрай. Меня попросту ведёт.

Прикосновения к запястью не ощущаются критичными, но кожу слегка жжёт, когда наши с Журавлёвым пальцы встречаются.

— Изменникам отказывать нельзя, Полин.

Медленный трек давно закончился, пока мы болтали в коридоре, но Журавлёва это не останавливает. Он подходит к диджею и заказывает новый.

Быстрая ритмичная музыка резко сменяется плавной и чувственной.

Люблю эту песню, но вслух не скажу, что попал в цель.

Гости в недоумении. Переглядываются и, конечно же, не спорят с именинником. Часть возвращается к столу, а остальные образуют пары и продолжают танцевать.