Съев тесто и выпив через край тарелки бульон, я привычно спрятала кругляшок варёного фарша за тарелку.

– Ой, какая молодец! – похвалила меня тётя Вера, увидев мою пустую тарелку и не заметив моей хитрости. – На–ка, съешь ещё позинку.

С этими словами, она положила мне вторую порцию ароматного блюда. Я доела хлеб со сметаной и так же, как и в первый раз расковыряла ложкой позу и, ухватив ею мясо, аккуратно положила его рядом с первым кусочком. Женька тоже ковырял позы ложкой, но съедал целиком вместе с мясом. Взрослые ели позы руками. Аккуратно надкусывая их с краю, они шумно выпивали сок, а затем съедали мясо и тесто.

После ужина нам было разрешено немного поиграть, а затем велели укладываться спать. Лежа в постели, я обнимала тёплый бок тётки, я думала о том, как мы завтра с Женькой пойдем в Хунгуру за живыми игрушками.

Во сне я увидела гнома и барби, которые сидели за столом и пили чай, обсуждая погоду за окном. Гном был в вязаной шапке и зелёной куртке, барби сидела в белом платье, усыпанном блестящими стразами и красивым ободком на маленькой головке. Вдруг гном тыкнул пальцем в окно и воскликнул:

– Эка же, сколько снега навалило!

Барби, надкусив шоколадную конфету, кивнула златокудрой головой.

– В такую погоду рыба вряд ли будет клевать. – с сожалением в голосе произнесла она.

– Ничего, сходим, попробуем. – сказал гном почему-то голосом дяди Славы и затем крикнул:

– Эй, Женька, проснулся? Пойдёшь с нами на рыбалку?

Я открыла глаза и увидела, что уже совсем светло. За столом сидят тётя Вера и дядя Слава и пьют чай. Отца Женьки в доме не было, очевидно, он пошёл задавать корм скоту. Женька лежит на соседней кровати, на которой он спал с дядей Славой и трёт глаза. На вопрос дядьки он сонно пробормотал:

– Нет, я не хочу.

Мы с Женькой позавтракали кашей с маслом, запили чаем с молоком и попросились на улицу под предлогом поиграть. Однако, мы помнили с ним, что сегодня отправляемся на соседний гурт за живыми игрушками.

Мы надели шубы, валенки и шапки. На наши шеи тётя Вера повязала шарфы. Когда мы вышли на улицу, я спросила у Женьки:

– Женька, а там в Хунгуре есть барби и гном?

– Конечно, есть! – не секунды не медля, горячо отозвался он. – Там есть все волшебные существа. А еще есть пираты и ковбои на маленьких лошадях!

Я посмотрела на него: не врет ли? Но вроде нет – не смеётся и говорит серьёзно.

Из дома вышли Женькин отец и дядя Слава с походными рюкзаками на плечах. В руке у дяди Славы был металлический ледобур. Переговариваясь, они вышли за калитку и двинулись в сторону реки. На рыбалку пошли.

Мы с Женькой пару дней назад тоже ходили на рыбалку. И мне даже посчастливилось поймать ленка. Ух, и большой же он был!

Дядя Слава насадил на крючок белого жирного короеда и забросил леску с лунку. Леска тут же натянулась из – за тяжёлого грузила. Дядька велел мне держать короткое удилище и иногда покачивать им.

– А зачем так покачивать? – спросила я. Дядя вглянул на меня, снял варежку и утёр мне нос.

– Когда рыба будет проплывать мимо короеда, она увидит, что он танцует, остановится посмотреть, а потом клюнет, – поведал он о хитрости рыболовного приёма.

– А если короед не будет танцевать, она не клюнет?

– Думаю, нет, – ответил дядя Слава. – Ей же скучно там, подо льдом. От скуки она его попросту не заметит и проплывёт мимо.

Я уставилась в лунку и увидела танцующего белого короеда в тёмной глубине воды. Мимо плывёт огромная рыба, грустно понурив голову. Вдруг краем круглого глаза она замечает лихо отплясывающего червяка и, удивлённая, останавливается, заинтересованная номером. Червяк извивается своим белым телом, кланяется и подпрыгивает. Рыба качается ему в такт и аплодирует двумя красными плавниками, чрезвычайно развеселившись. Теперь ей не скучно, но… Почему она, вместо того, чтобы наградить короеда жизнью за его прекрасный номер, решает его съесть?.. Только я хочу спросить об этом дядю Славу, как вдруг чувствую, что кто-то внизу, под водой сильно дёрнул за крючок. Даже удилище качнулось вниз.

– Э-э-э, там кто-то дергает! – закричала я. Дядя Слава, который был ближе всех ко мне, подошёл и принялся быстро вытягивать леску из воды. Через мгновение он вытащил из лунки рыбину. Та ошарашено смотрела вокруг и безмолвно открывала рот, из которого торчал крючок с короедом. Я улыбнулась, подумав: вот так тебе, рыбина, ты хотела съесть ни в чем неповинного танцующего червя и за это я съем тебя. Мгновенная карма настигла тебя, как молния.

– Ну вот! Твой первый ленок! – сказал дядя Слава, снимая рыбу с крючка.

– Поймала! – восторженно воскликнула я и победно посмотрела на Женьку. Тот сидел рядом со своим отцом и завистливо смотрел на бьющегося об лед ленка. Сам он в тот день так ничего и не поймал…

… Снег больше не идет. День солнечный и ясный. У деревянной базы, огороженной жердями, коровы. От них валит пар. Я гляжу на Витим и вижу белое одеяло снега. Это одеяло настолько огромное, что, заботливо прикрыв поле и ледяную реку, оно расстелилось ещё дальше к далёким сопкам и только там, края его обрываются и видны чёрные точки оголённых деревьев. Наверное, им зябко.