— А ну сию же минуту всем прекратить взаимовыгодное смертоубийство, членовредительство, психологическое давление и разойтись по углам, — строго приказал я, появляясь как никогда вовремя.

Сложносоставная скульптурная группа «Нонна Бернер душит Фамильяра, который несмотря ни на что продолжает есть шведскую мюклу» распалась на составляющие.

— Жалуйтесь, — устало разрешил я.

— Он напугал мою малышку и пытался её слопать!

— В сём доме нечисть я! И да, все остальные лишь еда!

— Jag vill inte bli uppaten!

— По-русски можно? — попросил я.

— Она сказала, что не хочет, чтоб её ели, — тут же вмешалась правнучка архангела. — Что непонятного-то?!

Отлично, отметил я про себя, эта блондинка ещё и полиглот. Интересно, сколько языков она знает? Хотя, наверное, куда более интересно, чего ещё я о ней не знаю…

Маленькая одноглазая мюкла в коротеньком синем платьице вдруг протянула ко мне лапки. Страдающий котодемон всеми доступными средствами изобразил, что его тошнит от зашкаливающей милоты и сентиментальности. Обычно такие вещи крайне редки в жилищах яжмагов, мы предпочитаем более чернушный стиль.

Тем не менее, рискуя нарваться на насмешки, я всё-таки подставил мюкле ладони, в которые она угнездилась словно белка, поджав хвост и мотая лапками. Наша сожительница счастливо закивала, приложившись плечиком к моему плечу. Вот если бы нас прямо тут и сейчас успели сфотографировать, так получилось бы — ни дать ни взять настоящая семейная парочка с двумя домашними питомцами. Но самое страшное, что на миг эта мысль показалась мне не такой уж бредовой…

В общем, в конце концов все вернулись к завтраку. Покончив с бутербродами и кофе, мы с Нонной быстро обсудили планы на сегодняшний день. Хотя особенно обсуждать было нечего. Кроме экскурсии на остров Новая Голландия, вроде бы ничего не намечалось.

Я был немного удивлён молчанием со стороны Гиллы, а ведь, как помните, это она внесла наши имена в список приглашённых гостей на тот скоропалительный шабаш. Чоткий Сотона, да никто бы не удивился, что эта горячая красотка с голосом анимешной принцесски самолично и организовала всё мероприятие ради…

Вот тут случился небольшой логический затык, потому что найти сколько-нибудь разумную причину мне по-прежнему не удавалось. Посмотреть, как мы выкрутимся, на что способен яжмаг вне закона, когда его убивают, будет ли визжать Нонна, придёт ли нам кто-нибудь на помощь? Чушь, притянутая за уши и шитая белыми нитками.

— Фамильяр?

— Стоит машина за окном, в ней Блендер, что входил к нам в дом. И если хочешь прокатиться, так я махну ему хвостом?

— Да, — после короткого размышления подтвердил я. — Мы выйдем минут через десять.

По факту вышли через пятнадцать, потому что Нонна поймала кота за шиворот, прижала спиной к стенке и, ласково глядя ему в круглые глаза, предупредила, как, чем, куда и сколько раз она ему сделает, если у малышки-мюклы к нашему возвращению хотя бы растреплется причёска. Котодемон пытался было напомнить ей, что служит лишь одному хозяину, но вовремя засунул язык в…

— Всё будет хорошо, они подружатся, — уже на выходе, в прихожей, удовлетворённо пообещала мне правнучка архангела. Мало когда я так сомневался в обратном.

Волчий оборотень приветствовал нас хмурым кивком, ощущение такое, будто бы он и не спал и не ел нормально уже двое-трое суток. В отличие от тех же вампиров или убыров, перестроившийся организм Блендера вполне способен принимать человеческую пищу. Попросив его тормознуть на углу, я вышел и купил большую шаверму с говядиной.

Оборотень проглотил шаверму в три куска, не глотая. Нонна только и успела, что сострадательно вздохнуть. Ладно, при случае куплю ему ещё. Мы выехали через Садовую на Невский, свернули в сторону Сенной площади, и вот там машину словно накрыло чёрной шляпой волшебника. Свет погас, звуки исчезли, окружение изменилось, а мгновением позже я уже лежал на фрейдовской кушетке в полутёмном кабинете психолога.

Высокие потолки, книги в позолоченных переплётах, ковёр под ногами, мягкая медитативная музыка, общерасслабляющая атмосфера. Рядом со мной, в удобном крутящемся кресле, закинув ногу на ногу, сидела Гилла. На ней был строгий костюм-тройка, юбка чуть ниже колен, туфли на невысоком каблуке, впечатляющая грудь надёжно прикрыта непрозрачной блузкой, застёгнутой на все пуговицы, а волосы собраны на затылке в строгий, даже неприступный кукуль. Наверное, настала пора удивляться?

— Вы хотели меня видеть, яжмаг Мценский, — без вопросительного знака, но скорее просто констатируя факт, кукольным голоском объявила она.

— Не то чтобы я хотел прямо вот так…

— А как именно вы хотели?

— Мм… — приподняв бровь, задумался я, и по щелчку пальцев бывшая горилла мгновенно поменяла обстановку.

Теперь мы находились на берегу моря, пламенел закат, кричали чайки, волны с шипением накатывали на жёлтый песок, я всё так же лежал на кушетке, но деловой костюм Гиллы превратился в три небольших треугольничка разноцветной ткани на ниточках, а волосы трепал лёгкий солёный бриз.

— Другое дело. — Укладываясь поудобнее, я опустил руку и подобрал ещё тёплую морскую раковинку. — О чём будем говорить?