Слеза упала на пол.

Не знаю кто как, а мне вдруг показалось, что это произошло с каким-то межгалактическим грохотом, так что содрогнуться должна была не только планета, но и вся Вселенная. Буквально через секунду раздался звонок в дверь.

– Крайне не вовремя, – скривился Саобнак, запах гнили усилился вместе с его раздражением. – Ты кого-то ждёшь, яжмаг?

– Нет, – с трудом шевеля губами, ответил я.

– Не поздновато для гостей в целом?

– Согласен, но… ты же… припёрся.

Звонивший оказался настырным. Действительно, кто же там так старается?

– Если там некто пришедший вас спасти, я буду хохотать самым неприличным образом, – честно предупредил демон. – Что за мир у вас, людей, сплошные рояли в кустах…

– Может… я всё-таки открою… дверь?

– Ах да, конечно, это же твой дом! Пожалуйста, пригласи нежданного посетителя сюда, я не люблю живых свидетелей.

Давление на грудную клетку ослабло, я смог сделать нормальный вдох и, опустив голову, поплёлся в прихожую.

– Надеюсь, ты не планируешь удрать? – равнодушно донеслось вслед. – Это бессмысленно, я ведь всё равно найду тебя. И обещаю, ты собственными глазами увидишь, как страшно будут умирать все твои друзья. Так что не убегай…

Я и не собирался. Честно. Я лишь надеялся успеть сказать тому или тем, кто стоит на площадке, – бегите-е! Не надо больше геройства. Не надо смертей. Довольно того, что я сам не смог защитить единственную девушку, от поцелуя которой у меня почти проросли крылья…

Глава двадцать первая

Вот ты легко выходишь из морской волны.

Одна на тысячи, богинь не бывает много.

Не все Дайнерис, что в пламени рождены.

Не все Афродиты нашли из пены дорогу…

На площадке стоял высокий старик с благородными чертами лица, в хорошем костюме, блестящей обуви и плаще, наброшенном на плечи. В левой руке он держал большой прямоугольный пакет. Он поправил тёмные очки в серебряной оправе, без улыбки уточнив:

– Она плачет?

Я даже не успел ответить. Старик вежливо поставил пакет в прихожей и сдвинул меня в сторону двумя пальцами с мягкой лёгкостью циркового атлета прошлого века. В нём чувствовалась такая сила, что просто не могла быть человеческой.

– Простите, но…

Незваный гость, не оборачиваясь, сразу прошёл в кабинет, словно был отлично знаком с расположением моих комнат. Я разорвал серую упаковочную бумагу, освободив ту самую картину с Бафомётом, что оставалась в особняке Брусницыных, и бросился следом.

– Так вы курьер?

Странный старик не ответил. Он осмотрелся, скользнув равнодушным взглядом по кровавому лицу демона за моим рабочим столом, и сразу развернулся к Нонне:

– Ты в порядке, девочка моя? Я пришёл после первой же слезы.

– Вы… вы кто? – спросила она.

Он лишь улыбнулся в ответ. И было в этой старческой улыбке что-то такое искреннее, такое тёплое и родное, что девушка не задумываясь бросилась к нему в объятия.

– Пенсионер, – фыркнул демон, вдохновенно потирая ладони, – из уважения к твоим сединам я спрошу лишь один раз: зачем ты припёрся в этот дом?

Неземная сила вновь скрутила меня, прижав спиной к стене, но на этот раз, с Бафомётом в руках, я чувствовал себя гораздо увереннее. Гость обернулся к нему, снимая очки. Уж не знаю, что увидел в его глазах Саобнак, но он поперхнулся своими же словами, схватившись за горло:

– Метатрон?

– Ты посмел обидеть моё дитя, мою кровь и плоть.

– Я не знал… она же не могла… нефилимов уже не осталось на этой планете, ты не посмеешь…

– Лжёшь ты хуже своего Владыки, Отца Лжи.

– Глупец, это же приведёт к страшной войне!.. – тонко взвизгнул демон гнили, подпрыгивая в кресле. – Никто не хочет, чтобы райские кущи вновь запылали огнём! Твой же Господь не позволит тебе…

– Возможно, – неожиданно согласился старик. – Но он позволит ему.

Взгляды всех присутствующих медленно сошлись на мне, а я вдруг понял, что нужно сделать. Два тяжёлых, словно по пояс в сыром бетоне, шага вперёд, и картина с пентаграммой, нарисованной на досках, с размаху опустилась на страшную голову.