– Blin. – Улыбаюсь я. Встаю на колени и свешиваю голову вниз, чтобы отыскать что-то подходящее, чтобы спуститься. – А как сказать «черт»?

– «Ch’ort» – Отзывается Зоя.

Пытаюсь повторить и слышу, как она хихикает.

– Что? – Выпрямляюсь.

– Ничего, – мотает головой девчонка, пытаясь выглядеть серьезной. – И что нам теперь делать?

– Я, кажется, нашел кое-что. – Ложусь на живот, подтягиваюсь к краю и проверяю рукой на прочность старую деревянную лестницу, прислоненную к стене. Внизу, под нами, на первом этаже горит свет. – Можно попробовать спуститься.

За моей спиной раздается ворчанье. Зоя уже подползла к краю, сидит рядом и боится взглянуть вниз.

– Что? – Усмехаюсь. – Если хочешь, можем спуститься по дереву.

– Под нами кухня. – Ее голос хрипнет от волнения. – Мама нас увидит.

– И? Она будет недовольна?

– Хм… Даже не знаю. – Глаза Зои распахиваются, когда она видит, что я спускаю вниз ноги. – Ей будет интересно, чем мы здесь занимались.

– А мы делали что-то плохое?

– Вроде нет. Если не считать, что ты… курил.

– У вас что, не курят? – Ставлю ногу на верхнюю ступеньку, осторожно переношу на нее вес всего тела. Та скрипит, но выдерживает.

– Не все. – Она комкает подол платья, глядя, как я, спускаясь вниз, исчезаю в темноте. – И точно не при родителях.

– Хочешь сказать, твой отец не знал, что твой брат тусуется на крыше? У него ведь даже пепельница здесь к стене привернута.

– Я вот не знала… – Голос Зои кажется печальным, и мне приходится задержаться, чтобы попытаться выхватить из темноты черты ее лица. Так и есть – уголки рта опущены вниз, лоб нахмурен. – Видимо, у нас не самые лучшие отношения с братом.

– Бывает. – Говорю, невольно вспоминая о Челси, и делаю еще пару шагов вниз.

– А разве спортсмены курят? – Пищит она, выглядывая с края крыши.

И дрожит, как заяц, боясь высоты.

– Бывает. – Хмуро повторяю я.

Те сигареты, что были у меня с собой, когда я сюда приехал, достались мне от Фло. Помню, выхватил пачку у нее из рук, когда она в очередной раз хотела закурить, чтобы не отвечать мне и избежать неприятных объяснений. Та так и лежала в кармане, а обнаружил я ее только несколько дней назад. Тогда и закурил впервые. Можно сказать, с горя.

– Это же вредно. – Зудит Зоя с крыши полушепотом. – Как ты бегаешь тогда на поле?

– Нормально. – Спрыгиваю в траву как раз в тот момент, когда в окошке света хозяйка дома подходит к плите.

– Но ведь футболисту за время игры приходится делать столько… – она задумывается, – толчков? Ээ… тяги? Всплесков? Буксир?

– Рывков? – Подсказываю я шепотом.

– Да. – Выдыхает она смущенно.

И я вижу, как мелькают в темноте на крыше пряди ее светлых волос.

– И эта женщина еще собирается учить меня своему языку… – Пытаюсь ее подколоть.

– Да, придется туго… – соглашается Зоя, вздыхая.

– Жёстко? – Усмехаюсь я.

– Плотно? – Не сдается она.

– Сильно?

– Тяжело! – Это слово срывается с ее губ почти победоносно.

– Оу, да мы начинаем понимать друг друга! Нужно это отпраздновать. – Обхватываю обеими руками лестницу и шепчу: – А теперь слезай.

– Что?! – Ее глазищи делаются такими огромными от ужаса, что мне даже отсюда виден их блеск.

– Слезай, говорю!

– Ни за что… – шепчет.

Так можно препираться сколько угодно, но вот ее мама за окном уже поглядывает на часы.

– Быстрее!

– Нет, иди, поднимись и открой мне дверь! – Просит Зоя.

– Нет. – Улыбаюсь я. – Сейчас зайду, сяду за стол, а тебя оставлю здесь.

– Не-е-ет. – Не может поверить девчонка.

– Не будь трусишкой, Зо-я, слезай.

Она рычит. Натурально! Рычит, изрыгает какие-то русские ругательства и, громко копошась, спускает ноги вниз.

– Давай, детка! – Подбадриваю я.

Но в ответ Зоя снова ворчит. Встает на ступеньку, спускается ниже, вцепляется руками в лестницу и что-то говорит по-русски. Кажется, это проклятья. Она проклинает меня, всю мою семью, мою страну, затем весь мир. Похоже, с ее подачи нас ждет апокалипсис!

– Еще немного, еще. Ты молодец!

Припадаю к лестнице всем телом и смотрю вверх. Розовенькие. Ммм, как же это по-девчачьи. Так мило…

– Эй, куда ты смотришь?! – Восклицает вдруг она, остановившись.

– Кто? Я? – Прочищаю горло. Мне бы сейчас и холодный душ не помешал, если честно. – Беспокоюсь, как бы ты не упала, детка.