— Разумеется, магия. Ну, а на самом деле… — Она потянулась к нему. — Поверьте, я умею хранить тайны. Ни одна живая душа…

Ответом ей была неторопливая улыбка.

— О, понимаю… — отозвалась она. — Сейчас вы скажете, что связаны клятвой.

— Совершенно верно, — кивнул Сванн.

— И вам запрещено разглашать профессиональные секреты.

— Моя задача — доставлять людям удовольствие, — сказал он. — Мне это не удалось?

— Нет, что вы! — без раздумий воскликнула она. — Все только и говорят, что о вашем шоу. Вы — сенсация Нью-Йорка.

— О, оставьте, — запротестовал он.

— Правда, правда! Я знаю людей, на все готовых ради того, чтобы попасть на ваше представление. А мне так повезло: экскурсия с вами за кулисы!.. Все будут завидовать.

— Я очень рад, — сказал он и коснулся ее лица.

Она явно ждала этого. Еще один повод для гордости: ее соблазнял человек, которого театральные критики окрестили Манхэттенским Магом.

— Я хочу вас… — прошептал он.

— Прямо здесь?

— Нет, — проговорил он, — лучше там, где не будут подслушивать тигры.

Барбара рассмеялась. Она предпочитала любовников лет на двадцать моложе Сванна. Иллюзионист, как кто-то верно подметил, напоминал человека, скорбящего по самому себе. Однако его легкое прикосновение таило столько нежности и такта, сколько ни один на свете юноша не сумел бы ей подарить. Барбару волновал привкус распада, скрытый под маской безупречного джентльмена. Сванн был опасным человеком. Если она его отвергнет — второго такого в ее жизни не будет.

— Мы можем поехать в отель, — предложила она.

— Неплохая мысль, — ответил он.

В ее глазах мелькнуло сомнение.

— А как же ваша жена?.. Нас могут увидеть.

Он взял ее руку в свою.

— Тогда давайте станем невидимыми?

— Я серьезно.

— И я серьезно, — твердо сказал он. — Видеть — не значит верить. Это краеугольный камень моей профессии.

В ее взгляде не прибавилось уверенности.

— Если кто-то нас узнает, я смогу убедить его в том, что ему померещилось.

Барбара улыбнулась его словам, и он поцеловал ее. Она пылко ответила.

— Восхитительно, — проговорил он, когда их губы разомкнулись, — Пойдемте, пока тигры не начали сплетничать?

Он повел ее вокруг сцены. К уборке еще не приступили, и подмостки были усыпаны лепестками и бутонами роз. Сванн отпустил ее ладонь и направился туда, где лежали цветы.

Очарованная этим жестом, Барбара наблюдала, как он наклонился, чтобы поднять с пола бутон. В то самое мгновение, когда Сванн должен был выпрямиться, что-то вверху, прямо над ним, привлекло ее внимание. Подняв голову, Барбара увидела устремившийся вниз серебристый клинышек. Она не успела предостеречь иллюзиониста — шпага оказалась быстрее языка. В последний миг Сванн вроде бы почуял опасность и оглянулся с бутоном розы в руке, но тут острие коснулось его спины. Движущая сила вогнала шпагу в тело по рукоять. Из груди хлынула кровь, выплескиваясь на пол Не проронив ни звука, Сванн упал ничком, и от удара о сцену клинок вышел из его спины на две трети.

Барбара чуть не закричала, но ее внимание отвлек звук за спиной, из-за кулис, где был в беспорядке сложен реквизит иллюзиониста: глухой рык, вне всяких сомнений, тигриный. Она замерла. Говорят, существует какой-то способ остановить взглядом сбежавшего из клетки тигра, но Барбаре, родившейся и выросшей на Манхэттене, он не был известен.

— Сванн? — позвала она, все еще надеясь, что происходящее — причудливый фокус, исполненный персонально в ее честь. — Сванн, пожалуйста, встаньте.

Но иллюзионист недвижимо лежал там, где упал, а из-под него растекалась темная лужа.

— Если это шутка, — вспылила Барбара, — то дурацкая!

Не дождавшись ответа, она попыталась изменить тактику:

— Сванн, милый, ну хватит, пойдем же, прошу вас.

Из темноты за ее спиной опять донесся рык. Как же не хотелось ей поворачиваться и выяснять, где затаился тигр. Еще меньше она хотела, чтоб зверь прыгнул на нее.

Барбара осторожно оглянулась. Закулисное пространство съела темнота, и тигра видно не было. Однако его было слышно: его поступь, его ворчание. Потихоньку, шаг за шагом, она начала пятиться к авансцене. От зрительного зала Барбару отделял опущенный занавес, под которым она надеялась проползти, прежде чем тигр до нее доберется.

Как; только ее руки коснулись плотной тяжелой ткани, одна из закулисных теней потеряла свою двусмысленность и обрела четкий абрис зверя. Он не был красивым, каким казался за прутьями клетки. Он был огромным, смертельно опасным и голодным. Барбара опустилась на корточки и потянулась к кромке занавеса. Она никак не ожидала, что ткань окажется такой тяжелой, и все же ей удалось протиснуться под занавесом наполовину, когда прижатыми к доскам сцены ладонями и щекой она почувствовала: тигр прыгнул В следующее мгновение на ее оголенную открытым платьем спину плеснуло жаркое дыхание. Барбара закричала, когда тигр вогнал когти обеих лап в ее тело и потянул добычу к горячей пасти.