И вот в 10 часов 22 июня Рябышев получает приказ командующего 26-й армии, в котором значится сосредоточить войска близ Самбора, а это на минуточку 70 км. от их дислокации. А по приезду на место оказалось, что 200 танков так и не смогли добраться. Поломались в пути. Но даже так, утром в корпус пришел следующий приказ, в котором танки должны были ехать назад – к Львову, ещё 100 километров! А по прибытию снова приказ – на Броды, а оттуда уже нанести удар по противнику. В результате этого мотопробега 200 танков остались на своих метах ещё 23 июня, а большая часть сломалась по дороге. Понятное дело, что некоторые машины переправлялись на ремонт, а некоторые уничтожались, поскольку оружие не могло достаться врагу, это же подследственное дело.

Эти передвижения 8-го мехкорпуса многие критикуют, приравнивая его чуть-ли к не сознательному вредительству. Однако, и здесь все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Ведь не было же у советского командования на руках немецких планов, правильно? Мы не знали, куда могли они бить, поэтому приходилось гадать и в случае неудачи, гнать технику в другом направлении. Инициатива и скорость была на стороне немцев. Корпус Клейста был оснащён быстрыми и новыми танками, которые превосходили груду железа из 8-го мехкорпуса. И чтобы встретить врага в положенном месте и тем самым получить инициативу, приходилось устраивать подобные перемещения. Хочется отметить, что уже с 1943-го уже сами немцы метались как бешенные, пытаясь угадать место наших ударов, поскольку потеряли всю инициативу. Но летом 1941-го она как ни крути была в ихних руках. Вот Клейст и выбирал куда ему ударить, а благодаря скорости его войск, мы не могли упреждать его удары. В результате чего войска гнались на предполагаемое место удара, но в том и была беда, что предположение могло быть и ложным.

Немцы после того, как потеряли инициативу уже не просто бегали по фронту, пытаясь предугадать место нашей атаки, они просто отступали и отдавали без боя приличного размера участки. Конечно, быстроходный Гейнц в своих мемуарах пытается выставить все в том свете, что генералы правильно отступали, действовали согласно здравому смыслу и логики. А Гитлер просто так им не доверял, поскольку сам был балбесом. Какие-то линии обороны пытался строить, говорил, чтобы не отступали. Даже самому Гейнцу признавался в том, что пока за причинное место их не возьмешь, они будут отступать до самого Берлина. Но генералы уже откровенно наплевали на своего вождя. Это и может говорить только о том, в каком состоянии были вооруженные силы Германии. Что вся их система и яйца выеденного не стоит. Или же в этом стоит рассматривать гениальное применение доктрины Auftragstaktik? Ну, это та самая доктрина, по которой у немцев провалилась вся западная компания в ПМВ. Хотели пробиться через Бельгию и окружить основные силы французов, которые были бы отвлечены ударами с направления Эльзаса-Лотарингии. Но в результате 6-я армия под командованием генерала Рупрехта развила такой успех, что генерал ринулся с горячей головой вглубь Франции. В итоге у немцев тупо не хватило сил пробиться через Бельгию и осуществить захват французской армии. Так как все резервы ушли в поддержку Рупрехта. Как вы думаете, понес ли Рупрехт хоть какое-то наказание за это? Конечно нет, он сослался на эту доктрину – Auftragstaktik. На месте, мол, мне было виднее и все тут. Баста! Вот и эта баста получилась с немецкой армией.

Но даже так, уже 27 июня, наступающий из Броды на Дубно 8-й мехкорпус смог развить успех. Немецкие части были разбиты и можно было идти в тыл 1-му корпусу Клейста. И вот тут-то и развернулось это легендарное сражение. Но так получилось, что к этому времени, как понятно из всего изложенного выше немногие танки смогли уцелеть. Правда, их не Клейст позжигал, а они сломались в долгих переправках. Но нашим историкам это все равно, они приписывают потерянные в результате этот пробега танки на счет Клейста. И так у них получилась очередная катастрофа. Однако, после первых боев Рябышев получил подкрепление в размере 250 новых танков, то есть т-34 и КВ. И в результате перед Клейстом стоял полностью боеспособный 8-й мехкорпус. Так ещё свою мощь он продемонстрировал в полной силе, уничтожив 150 немецких танков. Именно поэтому планы по блицкригу начали у немецкого корпуса сразу буксовать.

Это Клейст бился головой об оборону 8-го мехкорпуса, а не наоборот. И знаете, какими методами он бился? Вперед всегда выступала пехота, поскольку воевать танками против танков не было в интересах немцев. Их тактика заключалась в том, что, когда их танки натыкались на ниши, они отводили их во второй эшелон, а на первый выпускали своё ПТО и пехоту. Казалось бы, это правильный подход, сохраняют такни, а с другой, если вспомнить что в ПТО у немцев 37-мм «колотушка», КПД которой можно сравнить с выстрелом винной пробки, то становится очень жалко пехотинцев. Представляете себе, каково это было – идти в атаку на танки, против которых у вас особо-то и нет противодействующих средств? Вот и подумайте, что ценнее: техника или люди? И кто понес колоссальные потери под Дубно?

И в результате нашего небольшого анализа битвы у Дубно что же мы видим? Видим, что никакой катастрофой она не была, что те потери, которые приписывают РККА историки являются не более как химерой. Не Клейст уничтожил столько танков, а они были потеряны в результате переходов, людских потерь по сравнению с немцами мы почти что не понесли. Но именно такими химерами и полна вся ВОВ в устах нашей ортодоксальной историографии, в чем читатель может убедиться ещё на нескольких примерах чуть далее.

И все время до этого мы вели разговор только о юго-западном фронте, а у нас ведь ещё имеется и северо-западный, и западный. Не правильно было лишать их внимания. На северо-западном также произошло кое-что интересное. Группа войск противника, которая пыталась выйти к Новгороду встретила упорное сопротивление 11-й армии. Да так погнали немцев, что была реальная возможность уничтожить 56-й мехкорпус Манштейна, помешала этому подоспевшая 16-я немецкая армия.

И это только немногие наши успешные контратаки в начале войны. Да, были и отдельные неудачи, но это не отменяет общей картины, которая заключается в том, что, отступая мы лупили немца по лицу очень больно. Немцы продвигались вглубь нашей страны, неся огромные потери, которые они были вынуждены восполнять войсками из Германии. Причем немцы имели поголовное преимущество в танках, их части были более механизированными, но все рано мы давали им знатные оплеухи. Так кто это ещё не умел воевать Красная Армия или Гитлеровский Генштаб с офицерами? Тем более, если вспомнить о том, что в конце 1942-го военный потенциал СССР развернулся в полную силу, и то как после этого мы били немцев. У них только пятки сверкали. А начиная с Жукова наши историки только и талдычат о том, что мы только отступали и получали по хребту нагайкой, не в силах дать сдачи. Как понял читатель, это наглая чушь.

А касательно немецких потерь, то тут тоже крайне интересно получается. Далеко не один вояка с немецкой стороны говорили о том, что интендантство полноценно ворует. Оно доносило ложные данные генералам и нижестоящим командирам о реальном количестве потерь. Делалось это для того, чтобы поиметь лишнее продовольствие, которое можно было бы сбыть, а деньги перевести в какую-нибудь Швейцарию. У нас же в армии такого просто быть не могло, поскольку в стране действовал всего один банк и тот государственный. Так и вывести деньги за кордон не получилось бы, поскольку всю торговлю и денежные переводы правительство отслеживало. А иметь провиант в необозримых количествах без возможности его сбыть тоже та ещё глупость. В конечном итоге, как говорил Сталин, ВОВ была не просто войной между двух стран, а она также была и классовой войной. Какая ещё армия, какие ещё люди могли бы появиться в той среде, где каждый, от высшей верхушки до полковника пытается наворовать как можно больше? Когда нечего есть, а потому, чтобы народ не бунтовал, введен натуральный террор. Поэтому даже в 1941-м были многочисленные случаи перехода немецких солдат и летчиков на сторону СССР. Так эти перебежчики после даже организовывали своего рода воззвания к немецким солдатам, с призывом к остановке войне и перехода на сторону КА.