Все это заставило меня во время встречи с Кэлом Фридом задать себе вопрос, который мог изменить жизнь: был ли я сам жертвой ошибки боли? Я обладал начальными знаниями о дезадаптивной нейропластичности, полученными после той, более ранней травмы на велосипеде, и задавался вопросом: может быть, она – фактор, вызывающий мою нынешнюю боль в колене? Но я своими глазами видел разрыв мениска на МРТ. Существовала очевидная, четко сформулированная причинно-следственная цепочка, ведущая от моих перегрузок на беговой дорожке и баскетбольной площадке к симптомам больного колена и диагнозу «разрыв мениска». Боль продолжалась пять месяцев, потому что я просто не смог от нее избавиться. Хирургическое лечение казалось логичным решением. Но я не мог взять и выбросить из головы эту цифру – 60 %. Если разрыв мениска совместим с жизнью без боли, то почему эта жизнь не могла быть моей?

После карточного фокуса мы с Фридом перешли к обсуждению того, что будет устранять мою боль и, что особенно важно, является ли операция частью решения проблемы. К счастью, люди уже давно работали над этим вопросом. Вскоре после нашей консультации Фрид прислал по электронной почте несколько статей, которые я внимательно изучил. А еще чуть позже получил другое электронное письмо от Фрида. Он только что закончил создание учебного модуля для Австралазийского колледжа подготовки спортивных врачей и врачей лечебной физкультуры [16] и предложил мне его посмотреть. Модуль был полон фирменных причуд Фрида, включая слайд, на котором он едет по мучительному Альп д?Юэз, одному из самых крутых подъемов на трассе «Тур де Франс». Из его пыхтящих губ идет облако с текстом: «Боль не является точным маркером повреждения тканей, боль не является точным маркером повреждения тканей, боль не является…» Был еще слайд со статистикой, подтверждающей эту точку зрения: изображение скелета с различными болевыми точками, обведенными синим, включая колено, поясницу, шею и плечи. Прилагались цифры об отклонениях, выявленных при обследовании этих областей, но у людей без всякой боли. Это поразительные данные.

В области шеи у 87 % людей в возрасте 20–70 лет есть грыжи межпозвонкового диска без боли. У 37 % 20-летних и 97 % 80-летних есть дегенеративные изменения дисков поясничного отдела позвоночника. Без боли. У 43 % людей старше 40 лет наблюдается дегенерация хряща, выстилающего коленный сустав. Совсем. Без. Боли. Но когда у людей присутствует боль в одной из указанных областей, это приводит к целому ряду процедур, направленных на исправление анатомии. При этом буквально толпы людей ходят вокруг с такой же анатомией, и у них ничего не болит. Простительно сделать вывод, что у значительной части людей проблема не в анатомии.

Теперь я заполучил самый важный инструмент, которым может овладеть каждый, кто решает, как лечить свою боль: знание. Я принялся обдумывать все это, продвигаясь к ответу на главный вопрос: что мне следует сделать? Я надеюсь, что рассказы на следующих страницах, взятые из моих интервью с ведущими мировыми учеными, изучающими боль, и с теми, кто излечился от боли, помогут вам получить знания, актуальные и значимые для принятия вашего собственного решения. В общем, это книга о том, почему боль остается, почему до сих пор болит и что мы можем сделать, чтобы перестало.

Примерно посередине северного побережья Тасмании [11] есть плоский песчаный пляж, весь в корягах и с кустами банксии [12] по краям. Пляж переходит в булыжную осыпь, которая видна во время отлива, и если вы пройдетесь по камням на восток, то вскоре они окажутся разделены устьем реки Форт, где банксия уступает место сплетенным, словно сутулым, эвкалиптам, стоящим на страже реки, уходящей в глубь суши. Это место называется Тернерс Бич, и, если пройти несколько сотен метров вверх по течению, перед вами появится приземистый бетонный мост, по которому реку Форт пересекают четыре полосы шоссе Басс – артерии, соединяющие редкие деревушки, которыми усыпана северная часть Тасмании.

Приятным летним утром в феврале 2015 года Лорен ехала на восток по шоссе Басс на своем дорожном велосипеде вместе с подругой Тиной. Лорен была в отличной форме, всего три недели до того она участвовала в соревнованиях «Айронмен» в Мельбурне и, отправляясь на незначительные 120 километров, уже отдохнула после непрерывных многокилометровых гонок. День казался благоприятным, и Лорен с подругой болтали, приближаясь к мосту Форт. Но ни одна из них в тот день не добралась на велосипеде на другой берег реки.

«Я только помню этот сильный удар прямо в центр моей спины, и потом я упала, – рассказывает Лорен. – Думаю, что промежуток времени между ударом и падением был всего в секунду. Я помню, как сказала себе: „Меня что-то ударило“, „Будет больно“, и „Я еще смогу участвовать в гонках?“»

Сила удара превратила Лорен в снаряд. Она выбила из седла Тину, чей велосипед остался лежать на асфальте по ходу движения, а Лорен оставила ошеломленной на обочине. Пока она лежала, машина переехала велосипед, и его обломки пролетели мимо нее. «Я спросила Тину, все ли в порядке, и она ответила: „Да, убери велосипед, убери велосипед“. Я попыталась встать. Старалась опереться на правую руку, которая была подо мной, но не смогла. Я не могла себя поднять».

Впереди, на другой стороне моста Форт, остановился грузовик, из которого вышли двое мужчин и направились обратно по проезжей части навстречу Лорен. Один из мужчин помог ей встать и перешагнуть через ограждение на безопасный вал, где она прилегла, и накрыл ее спальным мешком, который взял с собой. Там, лежа на придорожной траве, Лорен услышала рефрен, который открыл новую главу в ее жизни, состоящей наполовину из ужаса, наполовину из откровения.

Мужчина продолжал повторять: «Извини, пожалуйста. Извини, пожалуйста. Я просто тебя не видел».