– Превосходно, – развел руками император, обводя взглядом присутствующих на совещании комдивов обоих флотов. – Все такого же мнения, что и командующий Дессе?

– Адмирал Дессе прав, государь, – первой высказалась вице-адмирал Хромцова, никогда особо не заботившаяся о том, как ее слова воспримут сильные мира сего и не боящаяся для себя последствий. – Начнем с того, что у нас не было ни единого шанса опрокинуть «янки» у Херсонеса-9, даже с учетом того, что Селим останется нейтральным и не будет принимать участия в битве, ни с одной, ни с другой стороны. Американцы изначально превосходили нас числом почти в два с половиной раза. Все наши успехи в первой фазе боя были связаны лишь с внезапным появлением в секторе и рассредоточенностью кораблей противника по орбите центральной планеты… Но, раскидать по пространству несколько десятков вымпелов «янки» в начальной фазе – это одно, а уничтожить целиком 1-ый «ударной» космофлот Коннора Дэвиса – совсем другое…

Ну а с предательством товарищей османов ситуация совершенно для нас стала катастрофической… Что касаемо отступления из «Тавриды», то я в этом решении полностью поддерживаю командующего Северным флотом. Если не уберемся отсюда в ближайшие стандартные сутки, нам крышка…

– Быстро же вы спелись голубки, – нервно бросил Константин Александрович, недовольный ответом Хромцовой. – Не так давно вы и Дессе друг на друга смотреть не могли, а теперь снова союзники!

– Мы и сейчас не в дружеских отношениях, ваше императорское величество, – нахмурилась Агриппина Ивановна, – только это не означает, что при этом не нужно соглашаться с разумностью доводов Павла Петровича…

– Так, с вами все понятно, – отмахнулся император Константин, переводя взгляд на следующего. – Адмирал Козицын, что скажете обо всем этом? Вы как самый старший и самый опытный из комдивов Черноморского космического флота – говорите от лица всех его командиров…

– Благодарю за столь лестные слова, ваше величество, – слегка поклонился Василий Иванович, несколько покраснев от гордости. – Но… Но я не самый старший по званию и опыту. В Черноморском космофлоте есть адмирал повыше меня… Я имею в виду Кондратия Витальевича Белова… Пусть он в отсутствии командующего Самсонова и отвечает за всех «черноморцев»…

– Вообще, как я посмотрю, – хмыкнул император, – у нас не флот, а табор какой-то… Один командующий празднует труса…

Дессе при этих словах побледнел и изменился в лице, но снова сдержался, понимая, что если вступить в открытое противостояние с Константином Александровичем, который сам сейчас на взводе и готов к кардинальным решениям, то легко можно потерять свою должность и тогда уже точно ничего нельзя будет исправить.

– Другой – уже неделю, как я недавно узнал, находится в искусственной коме, – между тем продолжал говорить Константин Александрович, все больше и больше распаляясь. – А почему Самсонов в коме? А потому, что еще один наш адмирал, кого так сейчас высоко преподносит нам Василий Иванович, а именно господин Белов чуть не шлепнул нашего прославленного командующего при каких-то там разборках! Великолепный сюжет для космооперы не правда ли, господа?!

Теперь уже сдержался Кондратий Витальевич, также присутствующий на совещании…

Но это еще не все! – император как с цепи сорвался. – Вице-адмирал Козлов убит, Хромцова самовольничает вот уже не первый раз – куда хочу туда и лечу, что хочу, то и делаю, что на уме, то и на языке… Так Агриппина Ивановна?! Только рано или поздно этим вашим закидонам придет конец! Вы слышите меня?! Вот-вот посидите и подумайте…

От императора сейчас доставалось всем. Ну, это как всегда – победили бы «янки» там у Херсонеса, сейчас был ордена и должности обсуждали бы, забыв про обиды и недопонимание, ну, а уж если проиграли – то все получаем по первое число и припоминаем все, что было до этого…

– Брат мой, прошу вас, не стоит сейчас искать виноватого, – осторожно попытался вставить слово великий князь Михаил, за что тут же поплатился.

– Аааа, вот и вы, ваше имперское высочество? – вскинулся на него Константин Александрович. – А я все время сражения думал, где князь, ведь именно он является шефом и командующим гвардейскими дредноутами, вот только почему-то во время битвы корабли «Преображенской» дивизии в атаку вел контр-адмирал Шувалов! Как это произошло, любимый брат?! Молчите?! Ну и сейчас тогда помолчите немного, без вас как-нибудь разберемся!

Князь Михаил Александрович, стиснув зубы, поклонился государю, затаив при этом на него обиду, ведь так при всех император его никогда до этого не отчитывал, вернее, отчитывал и даже ругал куда сильнее, но вот в трусости точно не обвинял…

– Что я там говорил? – сбился государь-император, потерев виски. – Ах, да… Табор, а не космофлот… Кто там у нас дальше? Ну, конечно, куда же без Василькова… Этот всегда вишенкой на торте…, – в этот момент Константин Александрович вспомнил, что именно меня адмирал Дессе отправил забирать с Херсонеса Таисию, поэтому не стал дальше перечислять все мои грехи, тем более, что это бы заняло очень много времени. – Я к тому это говорю, уважаемый Василий Иванович, – император снова посмотрел на Козицына, – что не вам решать, кто там важнее и авторитетней в вашем космофлоте, а мне! А ваша задача – прямо и честно ответить на вопрос – отстоим мы «Тавриду» или нет?

– Что ж, отвечу, как вы и просили, прямо и честно, – тяжело вздохнул вице-адмирал Козицын. – Мы проиграли битву, но не войну, ваше величество, поэтому нельзя позволить погибнуть нашим последним боеспособным кораблям. Слишком многое поставлено на карту… Я голосую за то, чтобы начать срочную эвакуацию в звездную систему «Екатеринославская»… Если мы, конечно, еще сумеем добраться до межзвездного перехода…

Несколько мгновений император молчал, обдумывая сказанное. Константин Александрович был расстроен, ведь весь этот спич с перечислением повинностей сидящих перед ним адмиралов был направлен лишь на то, чтобы те понимали, в чьих руках их дальнейшие судьбы и карьеры, а то уж сильно много фронды что-то стало на военных советах. Но, судя по ответу Козицына, угрозы на этих людей не очень-то подействовали.