Шрифт:
– Снимать!
– Что снимать?
– Порчу снимать!
– Так не сидите! Анфиса, я никуда не уйду, пока вы ее не снимете! С места не сдвинусь, – пригрозила она.
Приехали, называется…
Я вздохнула поглубже, вознесла короткую молитву, прося терпения и избавления от Любови свет Ивановны, и решительно произнесла:
– Вставайте!
Отложила карты в сторону, поминая Фису с ее клиентками недобрым словом, и полезла в шкаф. Достала старые мелки и прямо на полу криво начертила пентаграмму. Подвинула зеркало и закрыла окна шторами, создавая интимный полумрак.
Подумала, накинула на себя мантию Анфисы с глубоким капюшоном, выставила по углам пентаграммы свечи, зажгла и велела:
– Встань в центр!
Любовь Ивановна важно кивнула и встала в центр рисунка, внимательно вглядываясь в свое отражение.
– Какой мужчина тебе нужен? – спросила я, чтобы что-то спросить.
– Богатый, умный, вежливый. Чтоб любил меня, на курорты возил, подарки дарил.
Пока Любовь Ивановна мечтательно перечисляла все известные ей курорты от Куршавеля до Мальдив, я нашла черное полотенце и перебила:
– На колени!
– Это еще зачем?
– Надо, – загадочно ответила я.
Любовь Ивановна встала на колени, я накинула на нее черное полотенце и томным шепотом велела:
– На себя в зеркало смотри, да взгляд не отводи, да пришептывай «Мужик, приди!»
Кажется, меня тоже проняло настолько, что стихами заговорила. Любовь Ивановна так хотела мужчину, что подставы не заподозрила. А чтобы мужик точно услышал, громко и требовательно заговорила:
– Мужик, приди.
– Еще, – вставая за ее спиной и водя руками по воздуху, велела я.
– Мужик, приди! Мужик, приди! Мужик…
Мы обе синхронно открыли рты и хором побледнели, когда в отражении зеркала реально появился мужчина! Словно из темноты он смотрел на нас таким же обалдевшим взглядом ярко-голубых глаз. Его рот тоже удивленно приоткрылся.
Я автоматически отмечала, что на голове у нашего призрака смешной картуз, на крепком торсе белая футболка, а завершали образ призрачного альфа-самца шорты. Ярко-желтые, с пчелами. И сандалики, из-под которых совсем нескромно были видны желтые носочки, натянутые почти до колен.
– Пришел, – блаженно выдохнула Любовь Ивановна.
– А-а-а-а… – жалобно пропищала я, зажмуриваясь от страха.
Глава 3
Есения
Я медленно оборачивалась, сдерживая панику. Приложила руку к груди, где как ненормальное колотилось сердце, и уже сама чуть было не поверила в то, что обладаю магическими способностями вызывать экстравагантных мужиков.
На пороге никого не было! Призрачный герой-любовник растворился, словно и не появлялся.
Кажется, я побледнела, а мой мозг отключился, ибо в голове был слышен только шум собственной крови.
Занятая своими душевными метаниями, я не сразу заметила, как Любовь свет Ивановна поднялась и, как была с полотенцем на голове, сомнамбулически побрела к выходу. Подошла к двери, выглянула в прихожую, словно пыталась найти там мужика в шортах, никого не обнаружила и растерянно обернулась ко мне.
– Где он?
Мои надежды на то, что мужик мне привиделся, не оправдались – коллективных галлюцинаций не бывает!
– В зеркале, вестимо, – нервно хмыкнула я, все еще находясь в глубоком шоке.
– А… Мне как? – напряглась Любовь Ивановна.
– Никак, – отрезала я. – Ждать, когда сам появится.
– Долго? – подозрительно уточнила клиентка, упирая руки в бока.
А я снова разозлилась:
– Зависит от силы твоего намерения! Если от души просила – скоро появится.
– От души, – неистово закивала Любовь Ивановна.
– Значит, жди! – отрезала я, больше всего на свете желая в тот момент от нее избавиться.
– А ускорить как-то можно?
– Нет! – рявкнула я, теряя терпение.
Призрак альфа-самца в шортах до сих пор будоражил мою и так слабую нервную систему, и объясняться с жаждущей любви, ласки и курортов Любовью Ивановной не было никакого желания.
– Я пойду? – натыкаясь на мой строгий взгляд, притихла Любовь Ивановна.
– Угу, – кисло подтвердила я.
Она сняла с головы полотенце, положила на стол несколько крупных купюр, замялась, но больше не решилась о чем-либо спрашивать.