Слова Марии Владимировны возымели эффект, и до самой встречи Никанор Иванович только и размышлял, идти ему к сыну с просьбой или нет, но слово дано, значит, ответ очевиден. К зданию штаба военной администрации прибыли две кареты: Барковского и Владимира Соколова. Видные мужи города попросили пустить их к командиру полка, но их не пустили. Появился и Никанор Иванович с небольшим опозданием, и его тоже не пустили.

– Командира нет на месте. Велено ждать, – сухо ответил солдат на посту, направляя винтовку в сторону Никанора Ивановича.

– Вы, товарищ, не размахивали бы передо мной ружьишком. Ваш командир – мой сын, и не думаю, что ему будет приятно узнать об этом инциденте.

Солдат прекрасно слышал слова незнакомого ему гражданина, но оружие не убрал, а только повторил: «Велено ждать».

Где-то неподалёку раздался выстрел, потом через несколько секунд ещё один, потом ещё один секунд через десять. Направление можно было определить, Барковский даже предположил, что выстрелы произошли неподалёку, не более трёхсот саженей. Из штаба полка выскочили пятеро бойцов, стали осматривать улицу. Барковский инстинктивно показал рукой, откуда выстрелы, и все ринулись туда. Так оно и оказалось. Стреляли во дворе дома бывшего губернатора. Тельнецкий распорядился расстрелять нескольких дебоширов и саботажников.

Отданный Тельнецким приказ переселиться в казармы исполнили, но кое-то, а именно два десятка солдат, категорически отказались и остались в доме губернатора. Троих подстрекателей расстреляли. Пули решили эту проблему. Все без исключения в тот же вечер переселились в казармы.

Когда во двор бывшего дома губернатора ворвались солдаты, а чуть позже Барковский с Соколовыми, всё уже закончилось, и Тельнецкий собирался вернуться в штаб полка. Никанор Иванович в силу своего возраста прибежал к месту событий последним и встретил сына, шедшего в сопровождении своего заместителя и группы солдат, уже на улице.

– Отец, вы-то зачем сюда пришли?

Никанор Иванович, задыхаясь от быстрой ходьбы, ответил коротко:

– Я – как все, – и показал рукой в сторону Барковского и братьев Соколовых, следовавших за солдатами и Тельнецким.

– Отец, прошу оказать мне небольшую услугу. Прошу вас возвратиться домой.

Никанор Иванович ничего не ответил, только пожал плечами и присоединился ко всем. Дойдя до штаба, остановился, ожидая приглашения сына, но, не получив его, сам направился ко входу. Тельнецкий остановил отца и отдал приказ двум солдатам сопроводить Никанора Ивановича до дома. Никанор Иванович заупрямился:

– Я могу быть полезным при вашем разговоре с… – Никанор Иванович хотел сказать: «Его Сиятельством», но быстро одумался: – Александром Александровичем.

– Разговор предстоит очень деликатный и весьма серьёзный. С гражданином Барковским мы будем говорить тет-а-тет. Вас, граждане, – я так понимаю, вы – братья Соколовы, – тоже не приму, по крайней мере сегодня.

Войдя в кабинет, Тельнецкий первым делом спросил, как идут приготовления к похоронам. Барковского вопрос удивил, он ответил и поблагодарил за внимание.

– Ну что же, тогда я перейду к делу и начну с того, что вас немного расстроит. Про вагон с провизией я в курсе, – Тельнецкий заметил удивление на лице собеседника и добавил: – Да не волнуйтесь вы так. Мы не воры. Без вашего разрешения этот вагон на фронт не отправим.

– Да я никогда и не отказывался помогать фронту. Только этот вагон – последнее, что у меня есть из провизии. По всем углам у меня пусто, правда, мне и сеять не нужно в этом году, так как земли у меня нет, – Барковский развёл руками, – и предприятия простаивают, а это значит только одно: они рано или поздно придут в негодность.

– Стране нужно, чтобы у вас, как вы выразились, «по углам» было. И предприятия должны работать.

Барковский улыбнулся и предпочёл не развивать эту тему. Сведения о вагоне спутали все мысли, и теперь он, понимая, что вагон всё равно отберут, остался без козырей в этом разговоре.

– В обмен на вагон могу предложить вам место комиссара по аграрному и промышленному хозяйству губернии. Согласны?

– Да я и при царе-то не был с этим согласен, хотя меня сто раз просили, точнее, требовали возглавить и Думу, и администрацию города. Сейчас-то мне это зачем?

– Это людям нужно, городу нужно, России нужно. У вас талант организовывать хозяйство и производственные процессы. Этот талант не должен пропасть зря, ведь он не принадлежит вам одному.

– Талант – это то, что от тебя хотят другие… Вы хотите моими руками возродить производственные процессы? Да, можно организовать, но ничего ведь не работает, нет никаких экономических операций. В городе не работает отделение банка. Да что там банк! В городе даже баня не работает. Дровишки им отвезёшь – люди помоются. Эти хапуги даже деньги берут за посещение бани, хотя я им дровишки бесплатно везу.