Шрифт:
Устраивать представление для соседей мне категорически расхотелось. Хорошо еще, баба Катя сама поспешно захлопнула железную дверь в свое логово. А несчастный Костян, подвывая, ссыпался по лестнице куда-то вниз, забыв, что хотел ехать на лифте.
Лучше подождать психиатрическую помощь без посторонних взглядов, за собственной дверью.
– Вы позволяете мне войти в ваш дом? – с благоговением в голосе поинтересовался Айвард, по-прежнему стоя на коленях. Только тюльпаны уже куда-то исчезли!
– Не позволяю, а приказываю! – Сама не знаю, чего я так разозлилась и почему рявкнула именно эту фразу.
– Да, моя госпожа… – И несостоявшийся любовник буквально телепортировался на коврик с другой стороны двери.
– Вот и хорошо, вот и посиди тут, – пробормотала я, щелкнув замком и сбегая от странного гостя на кухню, попить водички и позвонить… Куда, кстати? Ноль три? Или у психушки какой-то свой, отдельный номер? Скажу им, что подобрала у подъезда бедолагу, а он на людей кидается. Костян вон подтвердит, и баба Катя.
Но пока я искала в гугле номер скорой психиатрической, Айварду на коврике стало хуже. Он захрипел и попытался свалиться в обморок, а потом…
Глава 8
Мама дорогая! Даже телефон из рук выпал, едва я выскочила в коридор.
– Госпожа… госпожа, спасите меня!
М-да. Всякое бывало. Но молодые красивые психи еще ни разу не рвали на себе рубашку на придверном коврике. И не бредили при этом с закрытыми глазами.
– Госпожа, спасите. Только вы можете…
Очень осторожно приблизившись, я потрогала ладонью бледный лоб страдальца. Ледяной! Как так? Он что, уже помирает? Караул! Врачи приехать не успеют же! Будет у меня труп в прихожей и много-много проблем.
– Что я могу?
– Позволить мне жить дальше! – едва слышно выдохнул Айвард, не открывая глаз.
– Ну, позволяю.
А что я еще могла сказать? Кто их, ненормальных, знает?! Все проблемы в голове: мнительность, плацебо, нервное удушье и прочие психовыверты. Вдруг ему реально после моего разрешения полегчает?
– Вашу руку, госпожа…
Тьфу. Хорошо хоть сердце не просит.
Я положила левую ладонь ему на грудь и пожала плечами:
– Держи… Ай! Б… ть!!!
Мама дорогая! И кому тут нужен врач?!
Я совершенно ясно видела, как этот псих схватил мою руку обеими ладонями, повернул тыльной стороной запястья вверх, потащил ко рту, открыл его, а там… Точно как в сериалах подростковых! Обычные зубы удлинились, заострились и превратились в хищные клыки! А тварь, замаскированная под симпатичного парня, впилась ими в мое запястье и захлюпала кровью.
Главное, меня в этот момент словно парализовало. Боль мгновенно прошла, а я просто сидела на полу и смотрела, как у меня из вены пьют кровь. Но не дергалась, не вырывалась и почти ничего не чувствовала.
Точнее, не так. Мне вдруг захотелось свободной рукой погладить Айварда по волосам, как послушную собачку. Тем более что он перестал кусаться, втянул клыки и теперь старательно вылизывал мое запястье. С которого, как по волшебству, исчезала рана.
Мама дорогая! Я не заказывала дурдом на дом! Кто-нибудь, прекратите это немедленно! Пусть все исчезнет: и обнаглевший бывший, и этот кровосос на коврике. Меня чего-то подташнивает от мужчин…
Звонок в дверь прозвучал над головой, словно колокол апокалипсиса.
– Саша! Я знаю, ты дома! Открой!
Легок на помине! Витька!
– Кыш с коврика! – Почему-то меня захлестнуло странное чувство пойманного на горячем подростка.
Я даже забыла, что Айвард минуту назад помирал. Шуганула его так, что он, не открывая глаз, моментально испарился – вроде бы в ванную комнату.
А я поморгала и осторожно поднялась. Выглянула в глазок и все же щелкнула замком. Это зло за дверью хотя бы знакомое. И точно не кусается.
– Привет. Чего тебе?
– Чем ты там занимаешься? – Лицо у Виктора было такое, будто он съел лягушку, причем сырую. – Кого-то притащила?
И он попытался протиснуться в квартиру мимо меня.
– Тебе какое дело? – От возмущения подзабылась даже кусачая тварь с коврика.
– А нечего было жену бросать! У новой-то финтифлюшки ни рожи, ни жопы, – раздалось вдруг из-за соседней двери. – Это Сашка у нас – девка хоть куда! Дурень ты!
– Баба Катя! – хором рявкнули мы с Виктором.