Ко мне и еще пятнадцати «счастливицам» обращался военный, который представился нам как Наставник. Именно так: ни звания, ни фамилии, ни имени. Просто Наставник. Высокий седой мужчина, под два метра ростом, с прической – ежиком и аккуратным шрамом над левым глазом, чем-то похожий на командос из американских фильмов девяностых годов.

Интересно, куда мы были выбраны? Судя по всему, привезли нас не в военно – учебное заведение в классическом понимании, с тысячей курсантов и славной историей. А скорее в учебку резервистов какую – то.

– По прибытии в расположении нашей воинской части вы подписали документы о неразглашении той информации, которая будет получена вами в процессе вашего обучения и службы. Погружение в уровни секретности у нас с вами будет происходить в несколько этапов. На первом этапе я хочу вам сообщить, что приказом Министра обороны от сегодняшнего числа вы все зачислены в ряды Отряда специального назначения войск связи. И с сегодняшнего дня для вас начнётся трехмесячный «курс молодого бойца».

Как много незнакомых слов. Да еще и манера речи как у робота, безэмоционально, не меняя выражение лица, не делая пауз, не акцентируя внимания на важных моментах. Наверное, специально так делает, чтобы за монотонностью речи скрыть ее суть, чтобы стоящие перед ним не успели задуматься над тем, что ждет их здесь впереди.

– За время прохождения данного курса мы должны будем обучить вас всем базовым премудростям военной жизни, а также должны понять соответствуете ли вы требованиям, предъявленным к военнослужащим нашего элитного спецподразделения или нет. Вы же, в свою очередь, хлебнув армейской жизни полной ложкой, должны будете понять для себя и принять окончательное решение, действительно ли служба в армии является мечтой вашей жизни или, может, стоит вернуться на гражданку варить щи на маленькой уютной кухне, пытаясь поскорее забыть неудачную армейскую попытку.

Сделав, наконец, паузу, Наставник посмотрел на нас очень внимательно, как будто пытаясь понять, все ли достаточно серьезно отнеслись к предостережениям на счет тягот и лишений.

– Те из вас, кто пройдёт курс молодого бойца успешно, примут присягу, после которой начнётся продолжительное (девять месяцев) обучение уже по конкретным военно – учетным специальностям. После окончания учебы и сдачи итоговых выпускных экзаменов вы будете распределены по местам службы. Лучшие из вас, при желании, смогут поступить в военные ВУЗы без экзаменов, по ходатайству командования нашей части. Всем всё понятно?

– Понятно, – нестройным хором ответила я и еще пятнадцать девушек, которые теперь стали называться курсантами.

– Теперь я задам вам обязательный вопрос, – продолжил Наставник, – никто не передумал связать свою судьбу с армией? Прямо сейчас есть возможность вернуться домой и обо всем забыть. Нет таких?

Ответом была тишина.

– Очень хорошо. Теперь вам необходимо подписать ещё пару документов.

Так, что там? Ещё одно обязательство о неразглашении, только уже с тюремным сроком за нарушение. Ну ок. Что ещё? Страховой полис на страхование жизни и здоровья. Неплохо. Кто там выгодоприобретатели в случае чего? Родители. Правильный ход. А это что? Ого! Отказ от претензий к Министерству обороны и любому из его сотрудников, если в результате нашего обучения и дальнейшей службы наступит страховой случай, указанный в подписанных чуть ранее страховых полисах. Это серьёзно. Особенно умиляет пункт о том, что никто не будет нести ответственность за наступление страхового случая, даже если такой случай произойдет в результате виновных действий руководства воинской части или действий других сослуживцев. Очень интересно, но, наверное, так и должно быть, когда начинаешь учиться военному делу настоящим образом, как и завещал кто-то из великих вождей мирового пролетариата, не помню кто.

* * *

Настоящая армия началась для всех нас, новеньких, даже не утром, она началась ночью, когда мы, уставшие с дороги, от смены места пребывания, переодевания в военную форму и других бытовых манипуляций, спали глубоким сном.

Нас разбудил звук сирены и голос Наставника, многократно усиленный громкоговорителем:

– Первое правило военнослужащего, в любую минуту быть готовым к преодолению тягот и лишений военной службы. Завтрак у нас в восемь утра. Сейчас время четыре часа тридцать минут. Мы разбудили вас пораньше, потому что вам надо будет сбегать за посудой, чтобы было из чего принимать пищу. Здесь недалеко, километров семь-восемь. Как раз хватит времени, чтобы сгонять туда и обратно и вовремя позавтракать.

Он это серьезно?! Какой бег? Какая посуда? Дайте поспать, изверги!

– Если мы не успеем вернуться к завтраку, то следующий прием пищи будет только в обед! Все всё понятно?

– Да понятно, понятно, чего тут непонятного…

– Не слышу!

– Так точно!

– А раз понятно, то бегом марш!!!

И такие ночные подъёмы случались почти через день. Бегали то за посудой, то за учебниками, то в баню, то за сменой чистого белья. Недельки через полторы – две почти все втянулись и стали относиться к таким марш-броскам, как к естественному неудобству. Тем более что вариантов как-то что-то изменить не было. Только терпеть. А расстояния увеличивались. И если поначалу расстояние до нужной точки было пять – семь километров, то к окончанию курса молодого бойца мы уже спокойно пробегали и пятнадцать, и двадцать. При этом никакая погода помехой не была, будь на улице ветер, дождь или град.

Кормили нас невкусно, но сытно. Конечно, когда выпадала свободная минутка, девчонки рассказывали друг другу, какие диеты использовали до того, как пойти служить. Но разговоры о вкусной и здоровой пище, к сожалению, не оставляли послевкусия на губах. Только ностальгию о временах, когда можно было в любое время пойти в заведение общепита и вкусно покушать.

В первые пару недель оружие мы даже не видели. Нас учили ходить строевым шагом, правильно заправлять армейские кровати, подшивать подворотнички, чистить ботинки, убираться в казарме, в том числе и драить туалеты. Помимо этого, также было изучение общевоинских уставов, должностных обязанностей и инструкций, обязательные наряды по столовой, с легендарной чисткой картофеля на весь коллектив до половины ночи.