Кенрат и Мильбен, впрочем, подобно настоящим кавалерам, забрали пару подушек с одеялом и постелили себе на жёстком полу. Игнорируя протесты сонной дамы, бормотавшей, что она совсем не против поспать втроём, а если надо, то и сама готова улечься на доски.

Мильбен потянулся и с отвращением цокнул языком. Во рту стояли гадостный привкус и ужасная сухость. Как назло, кувшин на столе оказался пуст, хотя ещё накануне в нём плескался ягодный морс.

Юноша окинул взглядом комнату. Кенрат, как обычно, спал, скрестив пальцы таким образом, чтобы прикрывать глаза. Привычка, которую Ондар заставил сына выработать с детства, оставшаяся с ним на всю жизнь. Тави же… парень смущённо отвернулся. Он несколько иначе представлял себе спящих эльфиек.

Девушка валялась на кровати по-диагонали, раскинув руки и ноги. Оставшиеся подушки вместе со скомканным покрывалом лежали под спиной, отчего голова оказалась ниже груди, а живот, наоборот, стремился к потолку. В довершение всего зейхейрка завалилась в постель в одежде и храпела так, что Мильбен сразу распрощался с мечтами поспать ещё хотя бы полчасика.

За окном уже вовсю кипела жизнь. Постояльцы, многие из которых тоже вчера повеселились от души, снаряжали конные и самоходные повозки, обсуждали планы и ругались насчёт самого короткого маршрута. В трактир заступала утренняя смена, и с кухни уже доносились аппетитные запахи – у ворот вовсю толпились новые путники, желавшие отдохнуть с ночной дороги.

– Долго рассиживаться не будем. Быстрый завтрак – и в путь, Шахтёр уже отдохнул, – донеслось сзади. – Если поторопимся, завтра к утру будем в столице.

И когда только он успел проснуться?

Завтраки в подобных местах, как правило, не отличаются элегантностью, но зато всегда очень сытные. Кухари прекрасно понимали, какие потребности гости их заведения испытывают с утра.

– На главный тракт не пойдём, будем держаться просёлочных дорог, объезжать деревни, – рассказывал Кенрат, который уже успел где-то разжиться простенькой картой окрестностей. – Время, конечно, потеряем, но зато избавимся от возможного хвоста… вы двое меня вообще слушаете?

Тави издала неясный звук. Девушка усердно массировала виски и всё ещё сердилась на парня, который не дал заказать с утра ещё кружечку мутной браги или хотя бы разбавленного вина.

– Умгхм, – поддакнул Мильбен, неимоверным усилием проглатывая всё, что успел откусить. – Не думал, что как раз в глуши нас и могут поймать? На тракте-то хотя бы народу побольше.

– В этом и дело…

Закончить мысль Кенрат не успел. Дверь зала скрипнула, и с улицы вошли трое мужчин и две девушки в одинаковых тёмно-синих одеждах: однобортных кителях с серебристым кантом, высоких сапогах, в которые были заправлены штаны с наколенными вставками, и объёмных плащах, расшитых по краю магическими формулами, благодаря которым ткань словно слегка парила над плечами и спинами. Грудь каждого Стального наискось пересекала широкая лента: у одного из мужчин зелёная, у всех остальных – белые.

– Дозорные! – В голосе Мильбена слышались одновременно страх и восхищение, у парня словно перехватило дыхание. – И кто-то из внутренней службы…

Эльфийка съёжилась и пригнула голову так низко, будто собиралась спрятаться под столом. Впрочем, не исключено было, что действительно собиралась.

Обладатель зелёной ленты отошёл к стойке, тогда как остальные заняли столик поодаль. Немногочисленные гости с опаской покосились на бойцов Гарнизона, однако, осознав, что те не собираются даже проверять документы, вернулись к своим делам.

– Какого Пекла они тут забыли? – Кенрат глядел на Стальных с нескрываемым раздражением.

– Может, местные? – осторожно начал друг и тут же прикусил язык.

– Для местных они слишком послушные, слишком подтянутые и одеты в слишком чистую форму. Вспомни наших, бармирских – в сельские Стальные башни вечно направляют всякий сброд. А эти будто на парад собрались…

Стальной из внутренней службы кинул трактирщику несколько аккуратно сложенных купюр и взял сразу пять кружек. Мужчина за стойкой, лихо собрав деньги одним движением, дал знак служкам, которые тотчас принялись паковать припасы в мешок с активной формулой холода.

– В любом случае это не наше дело, – резюмировал Кенрат. – Тем больше будет поводов скорее свалить отсюда.

Увы, план «свалить скорее» успехом не увенчался. Едва трое вынужденных спутников разделались с едой, их стол с нескольких сторон обступили четверо бородатых мужчин средних лет.

– Далеко собрались, циркачи? – с деланным добродушием спросил самый коренастый. Вопрос он дополнил кривой улыбкой, продемонстрировав три золотых зуба.

– Чего это мы циркачи? – Мильбен тоже попытался изобразить радушие, краем глаза подметив, что доходяга слева держит руку за пазухой.

– Так вы ж тут вчера со зверушкой развлекались! – Стоявший справа парень с мерзкими светлыми усиками обладал ещё и на редкость противным голосом. – А потом и в спальню кувыркаться повели!

– Погань ушастая, – сплюнул последний из четвёрки, не обладавший никакими примечательными чертами.

Тави стиснула кулаки так крепко, что, казалось, сможет выдавить бриллиант из угля.

– Мы уже уходим. – Кенрат поднялся, но золотозубый грубо усадил его, толкнув в плечо.

– Не уходим. – Улыбка сползла с его лица. – Нечего с животными в приличные заведения…