Да, гулкие выстрелы «Штуг» отдалились, а батарея немецких пушек прекратила огонь. Но, судя по столбам чёрного дыма на востоке, немцам победа далась небесплатно. Главное — чтобы фрицы сходу не взяли Высокое, не отбросили полк за Днепр.

Нет, не совсем прекратила огонь батарея. Сквозь кусты видно, что орудия разворачивают куда-то южнее. Туда, где с новой силой разгорается бой. Пожалуй, это батальон, занявший вчера Селифоново, наносит фланговый контрудар.

Шелестящий звук, и Виктора ощутимо тряхнуло. Пожалуй, это из-за Днепра наши гаубицы пытаются подавить немецкую батарею. Да только первый выстрел оказался неточным: снаряд взорвался как раз посредине между Дресной и батареей. Если откроют беглый огонь, не меняя прицела, то, учитывая рассеяние при стрельбе из гаубиц, осколки и до них с Челноковым долетать будут. Эх, добраться бы до опушки рощи, отделяющей Мосолову Гору от речушки. Не бог весть какой лесок, всего-то полоса, шириной в сотню метров, но эта рощица всё одно укроет надёжнее, чем куст, за которым они лежат. Тут же всего какие-то пятьдесят метров, но тащить на себе раненого бойца по открытой всем взорам луговине…

Нет, поправили прицел артиллеристы, и снаряды стали рваться почти там, где надо: на западной окраине кладбища и совсем рядом с позициями немецких пушкарей.

— Беспилотником скорректировали, — пояснил Челноков.

— Чем?

— Радиоуправляемым самолётом. На нём телевизионная камера снимает и передаёт картинку оператору. Вон, смотри: серебристая «птичка» в небе плывёт. Наконец-то их вам стали поставлять, чтобы корректировать огонь артиллерии. Слышал когда-нибудь про телевидение?

— Что-то слышал. Говорят, в Москве до войны даже приёмники продавали, при помощи которых можно что-то вроде кино прямо дома смотреть. Слушай, Алексей, а ты это серьёзно говорил про то, что ты из будущего?

— Всё ещё не веришь? Так вот, автомат, который ты в руках держишь, разработали в 1947 году. И вовсе не зря на каждом из них год выпуска сточен, потому что у нас с тобой они выпущены в шестидесятые или даже семидесятые годы. Потому что это его модернизированная модель. А я в четырнадцатом воевал уже с другим калибром, но той же конструкции.

— Ты мне тогда скажи: мы там, в будущем, победили фашистов?

— Победили, Виктор. Мой прадед до Берлина дошёл и на стенах Рейхстага расписался. В мае сорок пятого.

— Так долго? — невольно вырвалось у командира роты.

— У вас быстрее получится. Нашим прадедам никто не помогал, как вам сейчас помогают. У нас в это время немцы к Сталинграду рвались, вся Украина под фрицами была, блокаду Ленинграда только в сорок четвёртом прорвали. Двадцать семь миллионов советских граждан погибло, но Берлин взяли.

— Сколько? — оторопел Виктор.

— Двадцать семь миллионов. Две трети, конечно, гражданские. Только в одном Ленинграде четыреста тысяч от голода умерло. Прабабку моей жены зимой по льду Ладожского озера вывезли, при смерти была. А сейчас всё не так, сейчас всё намного лучше, чем там, у нас было. Победим, товарищ старший лейтенант. И если мы с тобой сегодня живы останемся, а ты в Берлине окажешься, пообещай, что на Рейхстаге напишешь: «За Алексея Челнокова из Горловки». Всё-таки и мой вклад, пусть он и небольшой, но в Нашей Победе будет. Обещаешь?

Глаза раненого, почти кричавшего из-за того, что за грохотом артобстрела их всё равно никто не услышит, сверкнули каким-то горячечным блеском, но говорил он с таким воодушевлением, что ротный, не раздумывая, кивнул.

— Обещаю!

Тряхнуло ещё сильнее, чем при разрыве пристрелочного снаряда. И над позицией немецкой батареи взвился чёрно-огненный столб. Похоже, сдетонировали выложенные рядом с орудием снарядные ящики. Но долго радоваться этому Юдину не довелось: что-то с такой силой хрястнуло его по голове, что он потерял сознание.

3

Дама была, мягко выражаясь, подшофе, и поэтому тормоза у неё работали так себе. Лет сорока пяти, прилично одетая, явно следящая за собой, уверенная в себе на 300%. В отличие от спутницы, несколько смущающейся громогласной подруги. Та значительно моложе (на вид лет тридцати), одета в ситцевое платье, но тоже явно «выходное». Но за её смущением Андрей уловил такое обаяние, что невольно сбился с шага.

— А вот и наш спутник! Товарищ старший лейтенант госбезопасности, две очаровательные женщины будут вам безумно благодарны, если вы проводите их до дома. Надеюсь, как настоящий мужчина, как красный командир, вы не откажете им в таком пустяке?

— А если товарищ красный командир всё-таки откажет? Всё-таки сразу две очаровательные дамы, а я всего лишь один, — не смог сдержать улыбки Мокшанцев, вспомнивший сцену из «Семнадцати мгновений весны», как к Штирлицу в ресторанчике «клеилась» дама «с мехами».

— Жены боитесь? — понимающе-разочарованно закивала старшая.

— Не женат. Но времена сейчас тяжёлые, и я хулиганов в женском обличье боюсь, — продолжил стебаться Андрей. — Заманят к себе, накормят, напоят, воспользуются моим беспомощным состоянием и грязно надо мной надругаются. А мне потом всю оставшуюся жизнь мучиться угрызениями совести…