— Зверь уже был ранен. — Чарльз обычно избегал произносить имена погибших. Но звать их по прозвищу считалось нормальным.

— Мишель гораздо менее доминантен, чем твой Том. У него доброе сердце, но он не воин. В противном случае Зверь давно бы убил его. Где были остальные французские волки?

— На ночной вечеринке в локальной сети.

— Вечеринка по локальной сети? — Анна вроде бы знала, что это такое. — Разве не там встречаются чудаки и играют в одну и ту же игру на множестве компьютеров?

Ангус кивнул.

— Алан подумал, что стоит позволить им выплеснуть свою агрессию, фактически никого не убивая. — Он помолчал мгновение. — И никто этого не сделал, по крайней мере, там. В любом случае, он и несколько членов его стаи, пара человек из моей стаи и… Думаю, что один из испанцев взял на себя смелость организовать локальную вечеринку с каким-нибудь шутером от первого лица.

— Кто мог знать, что здесь будет только два волка? — спросила Анна.

— Любой, кто прочитал регистрационные листы на нашем сайте в интернете. Это означает, что вся моя стая и любой из волков, кто пришел на конференцию и нашел время ознакомиться со списком развлечений, которые мы предоставили.

— И если вампиры работают на одного из нас, — размышлял Чарльз, — они бы тоже знали.

— Если это вампиры, то они работают ужасно быстро — заметила Анна и поняла, что все они медлили войти в дом, ближе к запаху крови. — Они напали на Тома, Мойру и меня позавчера, на Санни вчера, а на Шастеля прошлой ночью. — Она не хотела видеть тело, приближаться к свидетельствам боли и смерти. И предположила, что, возможно, другие сражаются в совершенно противоположной битве.

— Убийцы с несколькими целями убивают так быстро, как только могут, — сказал Ангус. — Нанести удар, прежде чем у врага появится шанс натянуть штаны и открыть ответный огонь. Заняты, как пчелки.

— Вопрос в том, что они делают? И почему? — задумчиво произнес Чарльз, как будто говорил об игре в шахматы, а не обсуждал убийство в уютной маленькой гостиной, где пахло смертью.

— И Дана является частью этого? Или она вообще отдельный вопрос?

Он посмотрел на Анну.

— Ты можешь остаться здесь.

— Но ты хочешь, чтобы я пошла. — Она знала, что права, и это удивило ее.

— Ты на все смотришь по-другому, — сказал он. — Мы с Ангусом можем расшифровать битву. Ты рассказываешь нам о человеке, на которого мы охотимся, и чего он пытается достичь. — Он натянуто улыбнулся ей. — Ты понимаешь мотивы людей и вампиров, которые ведут себя как волки. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, но, боюсь, можешь понадобиться нам там.

Она глубоко вздохнула.

— Хорошо. Но если меня вырвет, буду винить тебя.

— Я не против.

Анна наклонилась, чтобы завязать шнурки на теннисной туфле, и мельком увидела лицо Ангуса.

— Чарльз очень заботливый, — заметила она. — Согласно поговорке «то, что нас не убивает, делает нас сильнее». По крайней мере, здесь не будет двадцати футов снега.

Чарльз рассмеялся.

Но никто не улыбался, когда они вошли в комнату.

Ковер пропитался кровью, и все стены были ей забрызганы. Через несколько часов от тела начнет исходить запах гнили. Стены выглядели скорее коричневыми, чем красными. Анна старалась не смотреть на две груды мяса, костей и частей тела. Она приближалась шаг за шагом. О чем ей сказала вся эта кровь?

— Кто бы мог подумать, что в старике столько крови, — пробормотала Анна.

— Я думал, ты цитируешь латинские цитаты, — отозвался Чарльз.

— Я не могу исполнять Шекспира на латыни. — Она немного подумала о том, что ей пока не нужно более внимательно присматриваться к тому, что произошло в комнате. — Тогда cui bono. Кому это выгодно?

— Сомневаюсь, что это связано с деньгами, — сказал Ангус. — Или не только с деньгами. Или с любовью тоже. Санни, может быть, но Шастель?

Анна прошла комнату, и при каждом шаге ковер хлюпал, как и когда-то в квартире ее друзей после того, как прорвало бочонок пива (какой-то умник пытался открыть бочонок с помощью отвертки и молотка, когда перестал работать кран).

Анна могла показать, где лежал Мишель, потому что на полу виднелось пятно в форме человека, где кровь не пропитала коричневый ковер.

И еще было тело… или его части. Анна заставила себя посмотреть.

Жизнь Чарльза могла зависеть от того, найдут ли они убийцу. Она не могла позволить себе роскошь быть брезгливой.

Руки, ноги, голова (все это гораздо больше походило на восковую скульптуру для фильма ужасов) лежали поверх кучи. Голова обращена к двери, с каждой стороны лежали руки и ноги. Остальная часть этой кучи состояла из внутренностей и костей.

Квадрат ткани, который, скорее всего раньше был скатертью, расстелен на полу рядом с кучей частей тела. На нем лежали груды мяса, нарезанного на стейки, и две полоски ребрышек, как будто кто-то планировал приготовить барбекю.

Анна не понимала, почему кровь беспокоила ее?

— Я не знаю вампиров, — сказала она быстро, сквозь стучащие зубы. — Но читала Дракулу, когда училась в средней школе. Стали бы они вот так проливать всю кровь? Или это предназначено для того, чтобы привести в ужас? Кого они хотят напугать и почему?