— А ты сыну своему скажи, что бокс городу не нужен. Он вообще-то мечтает чемпионом стать.

— Ну… Видит бог, я ни при чем. Иногда случаются вещи, от нас не зависящие. А бокс, что бокс — сегодня есть, а завтра перчатки на гвоздь. Не боксом единым… Ты, полагаю, лучше меня знаешь, какая жизнь непредсказуемая штука. Как в семьдесят девятом…

Витька хотел хлопнуть меня по плечу, но я отвел его руку. Было мерзко, что человек, с которым мы делили жилье, ели из одной тарелки и называли друг друга братьями, теперь так себя ведет.

— Пошел вон, — проскрежетал я.

— А если не пойду? Побьешь? — Витька огляделся, что-то ища глазами. Какого черта ему нужно? — У тебя хоть табуретка есть, Мишань?

— Какая еще табуретка?

Я уже задал вопрос, когда понял, что Витька издевается. Вспоминает мою сдачу в 79-м году.

Хотелось съездить разок по его наглой роже, но он благоразумно ретировался, а я сумел остыть. Уже из коридора еще раз Витя осмотрел зал взглядом дельца.

— В общем, Мишаня, бывай. Через пять рабочих дней ты получишь предписание по почте. Прислали бы по интернету, но ты такой дремучий, что у тебя его даже нет. Ведь так?

Он развернулся и зашагал к выходу, и каждый шаг отдавался эхом, которое умножалось в моих ушах. Знал ведь, что в зал нельзя заходить в туфлях, но на любые правила Витька чхал. Всегда.

Ничего, пусть идет, скатертью дорожка. А его этим предписанием я одно место подотру. Дождавшись, когда чёрная иномарка Витька отъедет от зала, я закрыл ветхие двери. Ключ оставил под ковриком, потому что вечно его терял, да и привычка старая, еще с советских времен осталась — оставлять там ключи. Да и воровать у меня в зале нечего. Кому нужны старые кубки и потертые боксерские мешки?

Стоя на крыльце, окинул взглядом здание спортзала. Конечно, тут требовался серьезный ремонт. Постройка старая, послевоенных лет, и теперь представляет собой жалкое зрелище — прохудившаяся крыша, стены с трещинами. Ребята, бывшие ученики, обещали помочь, дыры подлатать, поэтому есть за что бороться. Вот и поборемся, сдаваться я не привык.

Телефон в моей квартире надрывался. Звонили настойчиво. С женой я давно разошелся, толком даже не сойдясь, детей у меня не было, всю жизнь воспитанникам отдал. Душу вкладывал. Поэтому кто звонил, да еще настолько настойчиво, я не знал. Ученики, которые хотели меня проведать, всегда звонили на мобильный, они же мне его и подарили. А о том, что у меня дома стоит стационарный телефон, я, признаться, начал сам забывать.

— Слушаю!

Из динамика донесся мужской голос с кавказским акцентом. Я узнал говорившего, это был Леван — у него неподалеку от зала своя овощная лавка. Огурцы и помидоры у Левана отличные, я часто брал, так и познакомились, и за много лет сдружились.

— А, это ты, Леван, привет, дорогой, все в порядке? Чего ты вдруг на домашний решил позвонить?

— Не в порядке, Михаил Алексеевич…

И он начал говорить. Я вцепился в трубку, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Выслушав, ответил коротко — лечу. И действительно вылетел из квартиры пулей. Новости пришли плохие — горел зал.

Пару километров, что отделяли зал от моего дома, я бежал так, как не бегал со временем боксерских сборов.

Припомнилось собственная эпопея с пожарными, которые долго время не выдавали мне разрешения из-за каких-то проблем с проводкой. Тогда, из-за отсутствия денег, я менял всю проводку в зале собственными руками. Нет, уж я точно знал, что проблем с проводкой быть не должно…

За несколько сот метров я увидел поднимающийся в небо столб дыма. Горело знатно, благо пожарные уже были на месте — до части тут рукой подать.

И здание вполне можно было спасти, горела-то крыша. Вот только тушить пожар никто почему-то не спешил. Я увидел расчёт, однако ребята пожарные вместо тушения, были заняты тем, что устроили себе перекур и безучастно наблюдали за тем, как огонь сжирает здание зала.

— Вы чего, мужики? Не тушите? Спасти ж можно, — дыша со свистом, я поравнялся с пожарными.

— Дядь Миш, ждём, — сообщил один из ребят, сразу меня узнав. — У нас одна машина пустая, вторая на дозаправке к гидранту пошла.

— Так вы пеной тушите, сгорит же к чертям!

— Нету пены. Вы погодите, пять минуточек, дядь Миш, и машинка приедет…

Я не стал дослушивать. Пены у них нет! Как же! Зажевал губу, уже более трезво оценивая масштаб бедствия. Пожар действительно не успел расползтись, и все шансы спасти здание имелись… но потом меня как осенило.

— А когда тушить начнете, зал зальет? — поинтересовался я.

— Угу, куда же без этого, — подтвердил пожарный.

Вытащил из кабины полторашку чистой воды и сделал жадный глоток.