Вождь зачерпнул половинкой ореха немного мутной жидкости из деревянного корытца, накрытого шкурой, отпил глоток и передал сосуд гостье. Джейн поднесла его ко рту и вопросительно посмотрела на вождя. Шу-нга подбодрил ее кивком головы:

– Не бойся! Это напиток правды. Он делает человека свободным. Ты лучше узнаешь нас, а мы тебя. Просто удивительно, что ты появилась здесь именно в этот день. Именно сегодня!

Сидящие по кругу индейцы внимательно наблюдали за Джейн. Она закрыла глаза, в два глотка выпила содержимое и перевернула сосуд, показывая всем, что не оставила на дне ни капли. Все разом заговорили и заулыбались. Жидкость оказалась почти безвкусной и напоминала сильно разбавленное молоко. К счастью, это не был напиток аягуаска, с которым Джейн была знакома. Вызывающий болезненные галлюцинации, сопровождаемые непрекращающейся тошнотой, он плохо соответствовал ее представлениям о празднике.

Сосуд, беспрестанно наполняемый вождем, пошел замысловатым путем по кругу, выявляя установленную иерархию. Все знали, кто должен быть следующим, и терпеливо ожидали своей очереди. Джейн застыла в предвкушении ощущений, схожих с приемом спиртного: тепла в желудке и легкой эйфории, но ничего подобного не происходило. Ей только показалось, что сидящие вокруг одобрительно закивали ей головами и закачались из стороны в сторону. Джейн улыбнулась в знак благодарности.

Все вдруг разом встали. Попыталась приподняться и она, но ее тело странным образом стало вытягиваться вверх и… полетело.

Ночь расцвела небывалыми красками. Джейн не чувствовала ни удивления, ни страха. Сначала она почему-то оказалась в хижине, где безмятежно спали дети. Беззубая старуха сидела на плетеной циновке в углу, борясь со сном.

Как будто из глубины своей головы она услышала шепот: «Шама-яна лу». Белая Пантера. Так назвал ее спасенный ею мальчик. Подумав о нем, она мгновенно нашла его среди остальных детей. Малыш спал, крепко прижимая к себе подаренную Джейн алюминиевую флягу для воды.

Тут опять помимо ее воли сознание переместилось за пределы хижины и устремилось вверх. Паря в воздухе, Джейн ясно видела высоко в кроне спрятавшихся среди ветвей попугаев и обезьян. При мысли об обезьянах она почему-то ощутила страшный голод. Ее тело стало стремительно перелетать с ветки на ветку, но вскоре это был уже не полет, а мощные прыжки.

Джейн с интересом увидела, как изменялось с каждым движением ее тело, превращаясь в черную пантеру. Грациозно спрыгнув с дерева, она продолжила свой путь по земле. Сельва рассыпалась перед ней испуганными животными.

Приблизившись к озеру с водопадом, впадающим в вечно девственную плеву его поверхности, подвижная, как черная ртуть, кошка с наслаждением прыгнула в воду и поплыла. Над поверхностью парили странные, неизвестные ей животные.

Она пришла в себя у затухающего костра. Заметив, что гостья открыла глаза, вождь встал на ноги и, ничего не сказав, ушел в свою хижину. Джейн, закинув голову, посмотрела вверх. «Вот Южный Крест, а это Большой Пес. Бесчисленное число лет семенит он по звездной дорожке Млечного пути. Пойду и я… спать».

Прихрамывая, она вошла в хижину, где ей отвели место, и улеглась в гамак. Молодая пара шуршала неподалеку и не обращала на нее ни малейшего внимания. Тихо переговариваясь и постанывая, они продолжали свое занятие, подчиняясь основному закону жизни – продолжению рода. Джейн вздохнула, мысленно поцеловала Мартина и попыталась заснуть, но вместо этого начала вспоминать…

«Ты все-таки пришла. О том, что я начинаю приставать, ты узнаешь по моему взгляду, который на секунду опередит действие».

Джейн со слезами на глазах жадно читала только что полученное от него сообщение:

«Я подхожу к тебе, стоящей у порога. Обнимаю так ласково, что тебе сразу хочется прижаться ко мне, но ты лишь невольно вздрагиваешь в ответ. Я не тороплю, а только глажу твои роскошные волосы цвета нефти и стараюсь почувствовать твои ноги своими.

Ты делаешь непроизвольное движение ко мне и замираешь. Я бережно целую уголки твоих губ и шепчу: «Любимая. Ты пришла». Теперь мы на одной ноте, и оба готовы к продолжению. Я беру тебя за руку и увлекаю на кровать. Сам же сажусь рядышком на пол, чтобы, едва касаясь, гладить восхитительно-желанный шелк твоих чулок. Мои ладони медленно скользят далеко под юбку и замирают в то время, как я целую твои дрожащие колени. Тебе вдруг становится мало моих рук, и ты притягиваешь меня к себе.

Мы долго лежим рядом, обмениваясь то легкими, то продолжительными поцелуями, касаясь друг друга ладонями то слегка, то как будто размазывая крем для загара. Оказавшаяся на пути одежда безжалостно срывается. Теперь можно объединиться в одно целое и без стеснения посмотреть друг другу в глаза».

Джейн торопливо оделась и спустилась в гараж. Забравшись в машину, она откинулась в водительском кресле и сидела так какое-то время, то задыхаясь от жара, то дрожа от непонятного холода. Справившись с волнением, Джейн завела мотор и вывела машину на улицу. Раньше она не замечала, что ворота открываются так медленно, и нетерпеливо торопила их взглядом. Едва створки раздвинулись, как ей казалось, достаточно широко, она вдавила педаль газа в пол. Темнота любит играть с людьми в игры. Левое зеркало срезало, как бритвой. Болтая оторванными проводами, оно отлетело в сторону. Осколки щедро усыпали двор. Джейн успела подумать, что разбитые зеркала никогда не сулят удачу. Ее мысли тут же переключились на того, кто с таким нетерпением ее ждал. Машина устремилась вниз по склону, набирая скорость.

Конец ознакомительного фрагмента.