Интересно, а где эта грань? В какой момент возмездие становится карой? Нет, понятно, что одно является следствием другого, или, наоборот, в целом похрен, если честно. В том плане, в какой момент вершение возмездия переходит в карательную операцию, сметающую всё на своём пути?

А есть ли она? Почему она вообще должна быть? Что это? Очередной навязанный стереотип восприятия? Рамки? Вот как раз у рамок-то границы и есть. Вопрос лишь в их размерах.

Да и то относительно. У любой рамки всегда есть одна подвижная грань, чтобы что-то поместить внутрь, или же, наоборот, извлечь. Сраные философские мысли. Всегда относился к ним с долей сомнения.

По сути, субъективное видение ситуации одного индивида, под которое так удачно подкладываются естественные и вполне очевидные вещи. Всё, теперь, когда с тобой согласилось несколько человек, можно перевести это в категорию Учения, и продолжать накидывать на основу всё, что душе угодно.

* * *

Я на своей теории тоже не настаиваю, но опять же – где эта грань и есть ли она вообще? Па’Адлы – интересные существа, хищники по своей натуре. Закон леса, природы и эволюции – сильный поедает слабого. Я вот поперёк горла встал.

Как следовало поступить в той ситуации? Дать себя сожрать? Уберём обстоятельство с перерождением. Жить все хотят. Ну, по идее все. Либо ты, либо тебя. «Хипстеры» эти или как их там – долбанные людоеды! Пожиратели всего и вся, до чего только могут дотянуться.

Это их философия жизни – кто не мы, тот – еда. Судить их за это? А кому, и по какому принципу? Что они не такие, как ты? А может, это ты не такой, как они?

Надо было тоже позволить им себя захомячить? Как они собственно и пытались меня убедить в этой благородной необходимости посредством ингаляции. Да с хера ли баня загорелась?!

И вот как в той ситуации поступать надо было? Убивать избирательно? Только самых голодных и ненасытных? Так жрать меня там всем миром собирались. Собирались, собирались, да жидко обосрались.

Что в первом, что во втором случае, я конкретно являлся «жертвой» посягательства на мою жизнь. Объектом гастрономического интереса и его удовлетворения, не более.

Полагаю, их меньше всего беспокоило, что я думаю о влиянии северных ветров на половое созревание саранчи. К слову, сей аспект знаний мне и самому не особо интересен.

* * *

Возьмём последний случай. Некая раса возомнила себя выше других. Знакомая ситуация, к слову, и исторический пример достаточно яркий имеется. Но не суть. Эльфы тоже живут своей философией восприятия мира.

Их не интересует кто ты. Путник, сбившийся с пути, странник, нуждающийся в помощи, грязный извращенец Трегор или же полоумный Сельд. Всё это настолько никчёмные моменты, что им просто класть.

Главное – ты на чужой земле, а значит, тобой вполне допустимо удобрить грядку. Имеют ли они право так поступать на своей территории, где действуют их порядки? Где существует только одна, единственно верная, теория жизни – их?

Полагаю, да. Но значит ли это, что я обязан соглашаться с этой данностью? Полагаю, нет. Вывод? А не пошли бы они все нахер. Раз убийство – вполне допустимое явление их повседневной жизни, его неотъемлемая часть, то почему это должно становиться привилегией?

У меня, к примеру, убивать не хуже получается. Вот, и с чего бы мне тоже не похвастаться и не блеснуть умениями, а также возможностями? Мог ли я свалить после «смерти»? Несомненно. Достаточно ли того, что мной был осквернён их бог? Ну, не знаю.

Как по мне, это наши личные «тёрки», божественные, если можно так выразиться. А если объективно, то меня тупо казнили с нескрываемым презрением. И что я сделал в ответ? Выжег к херам их город со всеми жителями? Отнюдь!

Я показал, что не каждый поставленный на колени приговорённый, является жертвенным быком. Те, кто выжил, теперь будут знать, что добыча и хищник легко могут поменяться местами вопреки воле одного из участников.

Это был бесплатный урок жестокой непредсказуемости жизни. Сдаётся мне, правда, что впредь остроухие будут убивать чужаков ещё резче. Увидел – убей. И вот вопрос, насколько соразмерным стало моё возмездие в данном случае?

Это всё к той же грани, мать её. Один бочонок сверху, два, сколько? Знаете, к чему я пришёл в итоге? Да вообще похер, хоть двадцать два! У меня тоже есть своя «философия» – ибо в смерти только искупление.

Раз возмездие вершится мной, то лишь мои «рамки» могут стать для него границей, а с их размерами я так и не смог определиться. Заглядывая в берлогу, будь готов заглянуть и внутри её обитателя. А вот в качестве свежевателя или же пищи, как удача решит.

* * *