Имя первого из сидевших было Робеспьер, второго - Дантон, третьего Марат".

Не будем продолжать эту и без того достаточно длинную цитату; оставим в стороне весьма интересный разговор между тремя собеседниками, целиком выдуманный Гюго, как, впрочем, выдумана им и вся эта сцена; не станем упрекать также знаменитого романиста за несколько шаржированное описание внешности героев, особенно Марата. Отметим главное: с истинной проникновенностью большого писателя автор "Девяноста третьего года" выделил их троих как ведущих деятелей французской революции на самом важном ее этапе.

Гюго не ошибся.

Именно Марат, Робеспьер и Дантон были вождями буржуазной революции 1789 - 1794 годов, теми "якобинцами с народом", высокую оценку деятельности которых дал В. И. Ленин.

Их называли великими якобинцами.

И еще триумвирами* революции.

Марата окрестили Другом народа, Робеспьера - Неподкупным, Дантона вельможей санкюлотов*.

_______________

* Т р и у м в и р ы - в Древнем Риме трое магистратов с неограниченными полномочиями, составляющие триумвират, или временную диктаторскую власть.

* С а н к ю л о т а м и, в противовес аристократам, носившим короткие шелковые штаны (кюлоты), называли бедноту, рядовых бойцов революции.

Идея триумвирата целиком и полностью принадлежала Другу народа; остальные двое формально не одобряли этой идеи, хотя, по существу, следовали ей.

Триумвиры революции не были близки друг другу; мало того, они не любили друг друга.

Марат считал Робеспьера недостаточно дальновидным, а Дантона недостаточно принципиальным; Робеспьер опасался "крайностей" Марата и осуждал "разнузданность" Дантона; Дантон порицал подозрительность Марата и посмеивался над строгой нравственностью Робеспьера.

Они никогда не собирались втроем ни на Павлиньей улице, ни в ином месте; они не совещались между собой по важным вопросам, не выносили общих решений, и нет ни одного документа, на котором бы имелись подписи всех троих.

И тем не менее в течение какого-то времени они были едины, творили общее дело, шли в одном строю.

Их совместная целенаправленная деятельность привела к якобинской диктатуре - самому важному и яркому периоду революции.

Об этих необычных людях, их идеях и делах, их героической жизни и трагической смерти расскажет наша повесть.

Часть первая

РЕВОЛЮЦИЯ ДЛЯ БОГАТЫХ

1. ДОКТОР МАРАТ МЕНЯЕТ ПРОФЕССИЮ

В 80-е годы XVIII века улица Бургонь отнюдь не принадлежала к числу шумных парижских магистралей: экипажи здесь были редкостью, да и прохожие появлялись не часто. На улице Бургонь не было ни магазинов, ни зрелищных предприятий, ни деловых контор, а разностильные особняки, теснившиеся вдоль ее узких тротуаров, выглядели подлинными приютами тишины и покоя.

Тем удивительнее показались обывателям квартала события, происшедшие в это памятное утро.

Некий дом, хорошо знакомый многим, подвергся настоящей осаде. Пестрая толпа охватила его со всех сторон. Прорвавшиеся вперед колотили в закрытые ставни и старались выбить дверь. Они бы, вероятно, преуспели в своем намерении, если бы на пороге вдруг не появился худощавый бледный человек весьма растерянного вида. Его узнали, и общий галдеж уступил место недоуменным вопросам и требованиям.

– Эй, господин Филасье, объясните-ка, что происходит?

– Вы забыли, ведь сегодня вторник!

– Какого черта нас маринуют уже добрых два часа?

– Пропустите!

– Пропустите, мы все записаны на прием!

Бледный человек ответил не тихо, не громко, но так, что все его услышали:

– Приема не будет, господа!

На мгновение воцарилась гробовая тишина. Затем кто-то снова напомнил:

– Но сегодня же вторник!

– Вторник или среда, - парировал Филасье, - это не имеет никакого значения. Я сказал, приема не будет, не будет вообще.

Тогда опять заговорили все разом:

– Доктора нам!

– Пусть выйдет сам доктор!

– Мы требуем доктора Марата!

Филасье отрицательно покачал головой.

– Доктор Марат не проживает больше здесь. Он выехал вчера вечером. Прошу вас, господа, успокоиться и разойтись, потому что вскоре сюда прибудет новый владелец дома.

Среди общего оцепенения раздался пронзительный выкрик:

– А доктор? Где же нам искать его теперь?..

Филасье развел руками:

– Увы, не знаю. Ничего не знаю. Доктор Марат не оставил нам адреса. Да и вообще, по-видимому, он прекращает практику...