Сегодняшняя запись прошла на редкость гладко, Стас был в ударе, режиссер – в настроении, гости – милы, умны и общительны, а редакторы ничего не перепутали. Им даже не пришлось почти ничего перезаписывать.

– Ты была сегодня неподражаема! – дежурный комплимент от Стаса, своего незаменимого партнера по эфиру, Линда восприняла, как должное. – Завтра жди очередных писем с признаниями в любви. Кстати, вчера на ресепшен тебе оставил цветы какой-то поклонник, тебе передали?

– Да, но я оставила их там же. Пусть стоят и радуют сотрудников. Куда мне их девать? Солить, что ли? Ладно, Стас, я, пожалуй, пойду.

– Хорошо, когда есть куда спешить после работы.

У Стаса в личной жизни постоянно что-то не клеилось. Он менял женщин, как перчатки, но всякий раз, кажется, влюблялся по-настоящему. А потом по-настоящему страдал. Вот и сейчас он переживал очередной разрыв после того, как, выписавшись из больницы, застал свою очередную пассию с другим.

Они с Линдой вместе работали уже несколько лет, но, странное дело, никогда не испытывали друг к другу ничего, кроме рабочей, но абсолютно искренней симпатии. Возможно, потому что Линде нравились страстные мачо, наподобие Макса, а Стас предпочитал смазливых глупеньких блондинок с длинными распущенными волосами и жеманными манерами. И хотя огромные голубые глаза, длиннющие ресницы и очаровательные ямочки на щеках Линды сводили с ума половину мужской телеаудитории, у нее были густые каштановые волосы, всегда собранные сзади в замысловатый и часто немыслимо сложный и объемный узел, и незаурядный для своей внешности ум. Словом – типичное «не то» по канонам красоты Стаса. А Стас с его смазливой внешностью и утонченными манерами мальчика, воспитанного в интеллигентной семье, был для Линды не более чем прекрасным напарником и собеседником. То ли дело Макс – мужественный и вместе с тем мягкий, порывистый и непредсказуемый, неиссякаемый источник позитива, он всегда умел рассмешить и удивить Линду.

Одним словом, она хотела поскорее оказаться рядом с Максом. Сегодня он уже дома, недавно отписался ей, что возвращается с работы.

– И на твоей улице перевернется грузовик с помидорами, – утешила Стаса Линда.

– Апельсинами.

– Неважно! Ну все, я побежала. Пока!

Она подмигнула Стасу и направилась к старшему брату, который поджидал ее у выхода. Олег работал на ее канале оператором, но на новостных программах, и их графики часто не совпадали. Однако сегодня он освободился раньше и заглянул в студию шоу-программ.

– Только не говори мне, что я была сегодня неподражаема.

– Пусть это говорят тебе твои поклонники. А я твой брат, и могу смело тебе сказать, что сегодня все было, как всегда.

– Фу, какой ты невежливый! – Линда показала язык Олегу. – Ладно, я поехала к Максу, братишка, пусть Стас тебя подбросит, хорошо?

– Ну вот, всегда так, – проворчал Олег. Впрочем, он уже привык. – Все, завтра поеду на своей машине. Ты хоть вернешься?

– Не знаю, – Линда улыбнулась. Это и правда было почти невозможно предсказать: очень многое зависело от Макса. Забаррикадирует дверь – и попробуй, вернись домой. Линда поежилась от нетерпеливого желания поскорее оказаться в этом плену.

Олег и Стас уже вышли, когда она, забрав свою сумочку из гримерки, направилась к выходу.

У самой двери ее догнал ассистент режиссера.

– Линда Александровна, подождите, а как же ваш кофе? – произнес он с мольбой в голосе.

После каждого эфира Линда выпивала чашечку кофе. До эфира было вредно для связок, но кофе она очень любила, и поэтому не могла отказать себе в удовольствии. Эту ее слабость на студии знали все, и режиссер давно распорядился всегда готовить к концу записи для нее горячий напиток. Но сейчас она совершенно про него забыла, торопясь к Максу.

Линда не могла вспомнить имя ассистента. Нужно будет завтра спросить у кого-нибудь, а то неудобно как-то. Парень работает уже несколько месяцев, старается, а она все никак не может запомнить его имя.

– Прекрати называть меня Линда Александровна, – улыбнулась Линда. – Называй меня по имени, договорились?

– Договорились… Линда. Прошу, выпейте на дорогу чашечку кофе: на улице холодно, а он еще горячий, только что приготовленный. Это очень хороший кофе.

– Я спешу… – Линда осеклась, так как поняла, что если сейчас откажется, то ассистент явно расстроится. У него всегда было такое лицо, будто он вот-вот заплачет. Сколько ему было лет? Трудно определить, но уже давно не мальчишка. Наверное, ровесник Макса, может даже чуть старше. А ведет себя как ребенок. – Хорошо, спасибо. Там и правда холодно.

Линда выпила кофе двумя большими глотками – он действительно был хорош, вот только с каким-то необычным привкусом. Поблагодарив ассистента, она собралась было уйти, как услышала странную фразу:

– Лиловый вереск.

***

Линда моргнула, и ключ зажигания упал ей под ноги. Поморщившись от ударившей по вискам боли, она потянулась за ключами.

Стоп. Как она оказалась в машине?

Она только что попрощалась с Олегом и Стасом, собиралась поехать к Максу – и вот она сразу тут. Она совершенно не помнила, как спустилась на парковку и как добралась до машины. Она что, головой ударилась что ли?

Линда изумленно огляделась, но не заметила ничего странного. Посмотрела на часы, однако это не помогло: она не помнила, во сколько уходила из студии – запись всегда заканчивалась в разное время. Оставалось только пожать плечами и выбросить этот странный эпизод из головы, надеясь, что это не старческий маразм начал настигать ее в неполные тридцать два года.

Она, как только смогла быстро, доехала до Макса и с удивлением обнаружила, что того нет дома, хотя он должен был приехать как минимум час назад. Она специально проверила, во сколько он отписался ей в мессенджере, что едет домой, и, убедившись, что все сроки прошли, решила ему позвонить. Телефон Макса был отключен.