– Есть у меня еще кое-что, - не получив ответа, продолжал Тюрин.
– Ты вот бочку на меня катишь, про выходное пособие намекаешь...

– Не набивай себе цену, - оборвал Мамаев.
– Бесполезно. Скажи спасибо, что я не выгнал тебя, когда ты просрал киллера.

– Я просрал?

– А кто? Ты начальник службы безопасности. Три месяца киллер ходил за мной по пятам. Где была твоя служба? За что я тебе плачу?

– За то, что я умею молчать.

– Ты на что, твою мать, намекаешь?
– вскипел Мамаев.

– Остынь, Петрович, - хмуро посоветовал Тюрин.
– Остынь. Ты мне платишь, но ты меня не купил. Я не лезу в твои дела. Я уже наигрался в служение закону. Хватит с меня. Твои дела - это твои дела. Но и ты не заставляй меня говорить то, о чем я говорить не хочу. Понял? Не заставляй! Продолжать? Или будешь строить из себя целку?

– Докладывай!

– Помнишь тетрадь, которую изъяли у Калмыкова? С твоими маршрутами и схемами покушения.

– Ну?

– Помнишь или не помнишь?

– Помню!

– Теперь вижу, что помнишь. Не выходила она у меня из головы. Было в ней что-то такое, даже не знаю что. Что-то непонятное. Все эти условные обозначения. Система чувствовалась, школа. В общем, попросил я своих сделать копию с нее. И показал эту копию фээсбэшнику. А он, замечу, в свое время закончил академию КГБ. И знаешь, что он сказал?

– Секунду, - прервал Мамаев, заметив на пульте интеркома сигнал срочного вызова.

– Звонит президент Народного банка господин Буров, - доложила секретарша.
– Будете говорить?

Мамаев нахмурился. Никаких дел с Буровым у него не было. Сталкиваясь в Белом доме или на экономических совещаниях, они издали раскланивались, при этом Буров как бы заговорщически подмигивал Мамаеву. Эти подмигивания Мамаеву очень не нравились. После памятной встречи в офисе Народного банка разговаривали они всего один раз, месяца три назад. В разговоре Буров проявил подозрительно хорошую осведомленность о состоянии дел "Интертраста". Мамаеву это и вовсе не понравилось. Никакого желания вступать с Буровым в контакт у Мамаева не было, но и уклоняться от разговора он не видел причин. Поэтому распорядился:

– Соедини.

– Приветствую вас, сударь, - раздался в трубке козлиный тенорок Бурова.
– Как самочувствие?

– Спасибо, нормальное, - сдержанно ответил Мамаев.

– Ну будет, будет! Нормальное. У российских бизнесменов нормального самочувствия не может быть по определению. Тут ко мне случайно попала одна бумага. Совершенно случайно. Даже ума не приложу, как она попала ко мне. И я подумал, что вам нужно ее увидеть. Своими глазами. Сейчас я перешлю вам ее по факсу. Будет лучше, если факс примете лично вы. А впрочем, как хотите. Засим - всех благ.

В трубке зазвучали короткие гудки.

– Посиди, - бросил Мамаев Тюрину и вышел в приемную.

Через минуту звякнул аппарат, из него выполз листок факса. Мамаев быстро прочитал текст, спрятал листок в карман и вернулся в кабинет.

– Что случилось?
– спросил Тюрин.

– Продолжай. Ты показал копию тетради фээсбэшнику. И он сказал...

– Он сказал, что эти схемы мог сделать только человек, который прошел курс обучения... Догадываешься где?

– В академии КГБ.

– Хуже, Петрович. Намного хуже. В академии Главного разведывательного управления Генштаба.

– Почему - хуже?

– В академии КГБ готовили шпионов. В академии ГРУ - тоже шпионов, военных разведчиков. Но главное - там готовили диверсантов. И готовили хорошо. Их очень хорошо там готовили, Петрович. И наш фигурант - один из них. Теперь ты понял, почему я просрал киллера? Потому что он профи.

Мамаев молчал.

– Петрович, ты слышал, что я сказал?
– спросил Тюрин.

– Слышал! Все слышал!

– Теперь вижу, что слышал. Что будем делать?

– Нужно его найти. Как можно быстрей. Займись.

– Задачка, - оценил приказ Тюрин.
– Мы даже не знаем, вернулся ли он в Москву.

– Он вернулся.

– Точно?

– Да, точно! Точней не бывает!

Оставшись один, Мамаев вытащил из кармана листок факса и перечитал короткий текст.

Это была телеграмма. По факсу переслали лишь ее среднюю часть, без адреса.

В ней было: