Шрифт:
– А как ты отличаешь?
– поинтересовался Артист.
– Он молчит!
– Многие молчат. Есть люди разговорчивые, а есть неразговорчивые.
– Он не дышит!
– Давно?
– Минуты три.
– Это серьезней. Но я не стал бы делать из этого далеко идущие выводы.
– Минуты три он не дышит при мне!
– Может, еще задышит?
– Жопа!
– разозлился Муха.
– У него пульса нет!
– Совсем нет?
– Совсем!
– Другое дело. С этого надо было и начинать. Значит, и в самом деле труп, - согласился Артист.
– Так что тебе непонятно?
– Как он его сделал? Нигде ничего.
– Так не бывает. Поверти.
– Вертел.
– И что?
– Ничего!
– Может, инсульт?
– предположил Артист.
– Какой инсульт? При инсульте кровь приливает к лицу. А этот бледный, как поганка!
– Инфаркт?
– С чего?
– Не знаю. Тебе видней. Может, от испуга? Я не выдержал
и три раза щелкнул ногтем по микрофону рации.
– Намек понял, - сказал Артист.
– Уж и поговорить нельзя.
– До связи, - бросил Муха и отключился.
Снова потянулось время. Наши подопечные начали проявлять беспокойство. Бычок что-то побубнил в рацию. Послушал. Снова побубнил. Свистнул ковбою. Тот высунулся из орешника, жестом спросил: в чем дело? Бычок пожал плечами. Ковбой жестом приказал: ждем.
Затрещала сорока, откуда-то издалека, из глубины распадка.
– Артист, это снова я, - раздался в моем наушнике голос Мухи.
– Слышишь меня?
– Слышу.
– Тут, это. Второй. То же самое.
– Труп?
– Ну да.
– Это становится интересным. Точно?
– Да! Точно! Только не спрашивай, как я это определяю!
– И что?
– Ничего. Даже крови из носа нет.
– Вертел?
– Вертел! Вертел!
– Бледный?
– Ну!
– Твою мать!
– сказал Артист.
– Чем же он их пугает?
Я поспешно скатился по косогору и вышел на связь:
– Муха, это я. Где клиент?
– Ушел вперед.
– За ним не ходи. Ты понял? Ни шагу. Возвращайся на до- рогу, спрячься и жди нас. Это приказ. Как понял?
– Понял тебя, Пастух, приказ понял. Что у вас?
– Пока ничего.
– Помощь нужна?
– спросил Артист.
– От тебя только одна: не треплись в эфире.
Ну? И что же там происходит?
Этот вопрос волновал не только меня. Наших подопечных он волновал еще больше. Они выбрались из укрытий, побубнили в рации, пытаясь связаться со своими. Ответа не дождались. О чем-то посовещались, покурили и двинулись по тропе в глубь распадка, держа наизготовку свои "калаши". Двигались грамотно: один проскакивал вперед и занимал позицию для стрельбы, пропускал второго, страховал его, потом менялись местами. То ли служили в армии, то ли насмотрелись боевиков. А вот курить им не следовало. Обычно запах табачного дыма слышен метров за шестьдесят - семьдесят. А в этих краях, не изгаженных заводскими выбросами и выхлопами машин, - намного дальше.
Некоторое время мы крались за ними. Неожиданно Боцман остановился и придержал меня за плечо.
– Дальше не пойдем, - сказал он.
– Нельзя.
– Почему?
– спросил я, хотя сам только что об этом подумал.
– Не знаю. Внутренний голос. Говорит: не суйтесь. Клиент же не знает, что нас наняли охранять его, а не наоборот.
– А эти?
– А что эти? Они выбрали не ту профессию. Но их же никто не заставлял, верно?
Мы вернулись к началу распадка и укрылись на склоне сопки таким образом, чтобы можно было видеть и тропу, и стоявший на обочине дороги джип. Нагребая на себя листья, я машинально отметил, что даже в Чечне не маскировался так, как в этом мирном осеннем лесу.
Через некоторое время вызвал Муху:
– Доложи обстановку.
– Пока тихо. Какое-то там шевеление. Не пойму что.
– Какое шевеление?
– Сорока трещит.
– Замри. Что бы ни происходило.
– Понял.
Я не спускал с тропы глаз и все же не заметил, как клиент появился. Ни камешек не стукнул, ни ветка не шевельнулась. Будто серая тень скользнула в листве. Поравнявшись с нами, он замер. Я закрыл глаза и превратился в камень. В валун. Поросший мхом. Осыпанный мелкими золотыми листьями карликовых берез. Валун и валун. Лежу со времен ледникового периода. Нуль эмоций. Какие эмоции могут исходить от старого валуна?
Потом что-то подсказало мне, что можно открыть глаза. Его уже не было.
– Видели?
– прорезался в эфире Артист.
– Что?
– Он смотрел на дорогу. Минут пять. Потом вернулся.
– Куда?
– Назад, в сопки.
– Что происходит, Пастух?
– вмешался в наш разговор Муха.
– Всем уйти со связи, - приказал я.
Что происходит. А черт его знает, что происходит!
Снова он появился минут через двадцать. На этот раз мы его услышали. Мудрено было не услышать: он тащил на спине одного из братков, с бычьим затылком, закинув ноги трупа на плечи и держась за них, как за лямки рюкзака. Весу в бычке было килограммов восемьдесят, но и при этом клиент двигался размеренно, с механической четкостью движений. Лишь камни громко хрустели под его ногами. На груди у него болтались два "калаша", из чего я сделал вывод, что этих мурманских братанов не выручил их армейский или киношный опыт. А ведь предупреждает Минздрав: курение опасно для вашего здоровья.