Отношение человека к самому себе и месту, которое в зависимости от обстоятельств называется родина, отчизна, государство, страна и т.п., можно охарактеризовать при помощи контрастной системы оценок. Любит Родину в ущерб себе – патриот. Любит себя в ущерб Родине – эгоист. Эгоист – потенциальный предатель. Такой затаившийся до поры до времени «мальчиш-плохиш», который ждет не дождется, когда придут с войной проклятые буржуины и за бочку варенья и корзину печенья предложат продать «мальчиша-кибальчиша».

Патриоты как «правильные» граждане своей страны живут с чувством «неоплатного долга» перед ней и готовы этот долг в течение всей жизни отдавать, в том числе, если потребуют государственные интересы, жертвовать собственной жизнью и здоровьем. Эгоисты – те, кто думают в первую очередь о собственных интересах, а к общегосударственным относятся по-пофигистски, мол, «собака лает – караван идет, а своя рубашка к телу ближе». Несмотря на примитивность суждений, государственная пропаганда, что в советской России, что в современной, и не только в нашей стране, идеологический штамп: патриот – хороший гражданин, эгоист – плохой, использовала и использует достаточно широко. А любой штамп нужен, прежде всего, для того, чтобы потребитель идеологического продукта не задумывался и не усложнял на первый взгляд простые вещи. Чего, мол, думать, до тебя все придумали. Придумать, может быть, и придумали, вот только что? Кто вообще сказал, что любовь к себе исключает любовь к родине, и почему патриот не должен заботиться о собственных интересах, делая это не в ущерб государственным? Откуда вообще взялся патриотизм?

Античная культура в недрах своих взрастила много того, что впоследствии легло в основу культуры европейской, в том числе и патриотизм. Что такое мифическая (потому что таковой на самом деле никогда не было) древняя Греция? Самостоятельные города-полисы (Афины, Спарта, Сиракузы, Дельфы и др.), воспринимающие себя как самостоятельные государства и ведущие соответствующую политику: заключающие торговые и военные союзы, торгующие и воюющие друг с другом, захватывающие и продающие в рабство жителей соседних полисов. В общем, нормальная политика суверенных государств, которых международное право интересует ровно настолько, насколько соответствует интересам конкретного полиса. И никакого общего «древнегреческого патриотизма» в помине нет, точно так же как нет «великого древнегреческого государства».

Вот Великий Рим – другое дело. Ничем не отличаясь на момент своего возникновения от других полисов, Рим стал великим, потому что из полиса превратился в империю, государство, объединяющее различные народы, говорящие на разных языках и исповедующие различные религии. Лучшая в мире на тот период римская армия и революционные военные технологии обеспечили расширение территории Рима и включение в состав государства новых провинций. Одновременно возникла жизненно важная проблема, говоря современным языком, разработки единой национальной идеи, способной сплотить «многонациональный и многоконфессиональный римский народ». Такую идею предложил выдающийся римский политик, оратор и мыслитель Цицерон. Суть идеи – res publika – общее дело, государство, объединяющее всех живущих в нем и закрепляющее за всеми свободными общий статус – граждане Великого Рима. В свою очередь Рим становится для своих граждан «большой Родиной – patria». Патриотизм – любовь к Риму – не поглощал и не противопоставлялся любви гражданина к своему отечеству, народу, семье, богам. Просто расставлялись приоритеты. Живя в Риме и будучи верным ему, ты обязан, в том числе, за Рим воевать, а если придется, то и жизнь отдавать. Ничего не поделаешь, на войне как на войне.

Конец ознакомительного фрагмента.