Похоже, что улучшения, достигнутые благодаря технологиям и цифровой технике, как полагают сами американцы, не уменьшают необходимости критического (аналитического) мышления и эффективной коммуникации для намерения командира вдохновлять и мотивировать подчиненных на действия по достижению общей цели [6].

В таких условиях интерес к военной риторике, – которая представляет собой науку и искусство целесообразного построения речевой коммуникации, направленной на обеспечение решения задач военной службы [12], – проявляющийся армией США, кажется достаточно естественным.

В поисках путей повышения эффективности управляющего речевого воздействия американские военные обращаются к наработкам в сфере классической и деловой риторики, традиции изучения и преподавания которой в США не прерывались с начала ХХ века. Современные американские документы военного управления содержат явные признаки использования риторических принципов организации текста. Сюда относится:

– употребление риторических категорий применительно к военному делу (например, категория воинского этоса, который, правда, чаще трактуется как воинский дух, но иногда употребляется и в прямой риторической номинации);

– сочетание в одном тексте родов информационной, убеждающей и вдохновляющей речи, что позволяет использовать методы убеждения и внушения, одновременно воздействуя на предметно-логическое мышление и эмоционально-волевую сферу личности;

– широкое использование примера, рекомендованного еще Аристотелем в трактате «Риторика», в качестве основного наглядного убеждающего средства;

– следование принципам информирования (структурированные ссылки на последующие эпизоды, содержащиеся в тексте, создают атмосферу ожидания, поддерживающую у читателей интерес; текст изобилует вставками, содержащими прямую речь, что вносит в военный документ элемент диалогичности; примеры из истории и боевой практики войск представляют собой уточняющие делали, за которые легко «зацепиться» воображению читателей);

– использование коротких предложений в сочетании с емкостью фразы, что облегчает восприятие смысла текста;

– повторение главного тезиса в начале (в виде цитаты) в середине и конце (в виде вывода или резюме) каждого значимого блока информации;

– внедрение в сознание ключевого слова (в качестве наиболее часто встречающихся можно выделить слова «война», «бой», «победа», формирующие у солдат и офицеров установку на содержание, смысл и цель военной службы и вооруженной борьбы), многократным его употреблением в пределах одного блока информации;

– широкое применение средств усиления выразительности речи – фигур (наиболее часто встречаются риторические вопросы, повторы и градации) и тропов (простые сравнения, метафоры);

– включение в текст элементов разговорной речи и жаргонизмов, наряду с выдержанной терминологией, что позволяет избегать назидательности и казенного «монотона», вызывающих подспудное раздражение и быстрое утомление читателей.

Следует также признать, что в американских документах военного управления стиль, «мысли, выбор выражений… совершенно военные» (по Е.Б. Фуксу) [15]. Полевые уставы (field manual) американской армии правильнее было бы называть руководствами: их стиль, построенный на использовании убеждающей, аргументированной речи, не имеет ничего общего с сухой, назойливой дидактичностью или с бездушно-нейтральной канцелярщиной официально-делового стиля, который характерен для уставов Российской армии. Например, полевой устав FM 22-100 широко оперирует цитатами, прямой речью, жизненными примерами из повседневной деятельности войск и яркими боевыми эпизодами, работающими на разъяснение требований устава. Речь в руководстве обильно украшена риторическими средствами выразительности, пересыпана экспрессивными элементами разговорного стиля: «Если его люди работают в дождь, форма сержанта тоже должна быть мокрой. Если солдаты пропустили завтрак, желудок их лидера будет рычать так же громко». Все руководство проникнуто истинно военным, мы бы даже сказали суворовским духом бодрости («в конце концов они пришли в Армию не для того, чтобы скучать»), уверенности в собственной силе («они (американские военнослужащие. – авт.)… делают свою работу как бы ни страшна, как бы ни скучна, как бы ни рискованна, или кровава, или утомительна она была») и в победе («работа заключается в том, чтобы найти, сражаться и победить врага»), что отлично передается читателю.

Представляют интерес результаты опроса, проведенного среди кадетов, обучающихся в Офицерском колледже командования и генерального штаба (Command and General Staff Officer College), и старших офицеров американской армии. С утверждением «Мои риторические навыки помогли мне в выполнении обязанностей военной службы» согласились 96% кадетов и 100% офицеров высшего звена, причем офицеры имели более высокий средний балл (4,70 против 4,39), из чего американские специалисты сделали вывод, что значение (и осознание значения) способности к убеждающей коммуникации прогрессирует по мере должностного роста [6].

В качестве определенного недостатка американской системы речевого воспитания можно рассматривать ограниченную трактовку риторических навыков (rhetoric skills) в плане способности к произнесению т.н. «универсальных» или «великих» военных речей, под которыми понимаются речи, способные благодаря «вневременной» тематике оказывать воспитательное воздействие на разные поколения военнослужащих. Моделью оптимальной реализации риторических навыков при этом служит упоминавшаяся выше речь генерала Д. Макартура.

Следует отметить, что в американской армии уделяется значительное внимание выработке принципов и привитию военнослужащим навыков эффективной организации письменного текста. Требования руководств AR 600-70 и DA PAM 600-67 можно сформулировать следующим образом:

– начинать писать с основной мысли;

– писать пунктами (параграфами), которые, за редким исключением, не должны быть более 1 дюйма в глубину;

– использовать короткие предложения (не более 15 слов).

– использовать короткие слова (три слога и менее);