Добрые монахини их наставляют, оступиться не дают:

Учат их молитвам и вести хозяйство,

Школьные предметы, музыку и пение преподают,

И прекрасно в хоре девочки поют,

И потом продолжить могут образованье.

Да хранит Бог юные созданья!

Пусть всегда по совести они живут.

И так хочется, чтобы по всей России

В согласии с законом Божьим люди жили!

Калка

Великому русскому художнику Павлу Викторовичу Рыженко

Павел Рыженко. Картина «Калка». Смотрю я, слёзы горькие

едва сдержав:

Пред ненавистными врагами гордо стоит русский князь Мстислав,

К смерти приговорённый, силками связанный, телом пленённый,

Духом – не сломленный, не побеждённый.

Поганые враги победу празднуют, пируют на бревенчатом помосте,

А под помостом стонут воины поверженные, русские князья,

Униженные и раздавленные, соединённые смертью вместе.

Теперь их никакими силами разъединить нельзя.

Страшней татар князья, кровь братскую пролившие

в междоусобных войнах,

Во грех братоубийства русский народ ввергая.

Но князь победоносный, великий князь Дмитрий Донской грядёт!

Он кинет клич: «Соединяйтесь, братья!» – и Русь спасёт.

Русский художник! Творчеством своим хотел он пробудить

В генах заложенную память русского народа.

Ведь в каждом русском человеке должна жить

Гордость Отечеством своим, способность отдать жизнь

За веру, Православного царя, державу русского народа.

Но в Третьяковку русские картины не пустили:

«Не историческая – современная нам живопись нужна,» —

там пояснили.

И не увидит нынешнее поколение картины из истории страны родной,

А рассужденья о борьбе с фальсификацией истории и с русофобией —

всего лишь разговор пустой

Русский художник, русский гений, в русской галерее места не нашёл.

Напрасно! Живопись его, к примеру «Калка», очень современна.

А вы не поняли? Что ж, пожалеть бы не пришлось!

И кажется, кто-то старается из массовой культуры соорудить помост

над душами людей

И пир бесовский там устроить с братией своей.

Песнь о великом князе владимирском Юрии Всеволодовиче

Ты поведай нам, великий князь,

Князь владимирский Юрий Всеволодович,

Почему твоё лицо мрачнее чёрных туч

И какая тяжесть давит твою грудь?

Где княгиня твоя, сыновья и дочь

И куда ты держишь ратный путь?

«Налетела, словно саранча, татарская орда,

Стала разорять и жечь родимое гнездо.

Юный сын мой Всеволод пошёл с дружиной малою дарами их унять:

Жизни наших матерей, детей и жён хотел он отстоять.

Но хан Батый, лютый зверь с чёрною душой,

Повелел его зарезать прямо пред собой.

Кровь пролив, в бою смертельном пал Мстислав, мой сын второй.

Сын Владимир, князь московский, полонён был и убит ордой.

Наш епископ Митрофан решил укрыть

В церкви Богородичной наших матерей, детей и жён,

Но погаными снаружи храм был подожжён:

И святые стены не смогли родимых защитить.

На Сити собрал со многих я земель большую рать,

Но и здесь уже татары обложили нас кругом.

Мы идём на сечу лютую поганых покарать,

Отомстить им за поруганный родимый дом.»

Плачет русская земля, льётся кровь рекой…

В сече лютой, в схватке смертной с чёрною ордой

Жизнь свою отдал великий русский князь,

Чтоб стояла Русь, с игом чёрным не смиряясь.

Куликово поле

В густом тумане на рассвете за Доном у реки

Непрявды выстроились русские полки.

И на широком Куликовом поле грянула битва, кровь полилась,

словно вода…

И не бывало на Руси такой кровавой битвы никогда!

И крестоносная хоругвь долго гнала вон врагов поганых:

Недаром святой Сергий Радонежский, победу предрекая,