Как Силана знала, для создания подобного амулета нужно совместить способности в производственной, рунической и алхимической магии. Учитывая же весьма короткую жизнь магов, они физически не могли подобного достичь!

«Ранее государство специально готовило отдельные группы волшебников лишь для того, чтобы они могли создавать такие шедевры. Их обучение зачастую длилось более года, но в итоге выпускались те, кто мог создавать ценнейшие антимагические артефакты. Впрочем, изредка находились уникумы, которые могли повторить подобное даже без столь интенсивного и долгого обучения».

Слишком сложное направление, но таланты и правда встречались. А бывало, попадались такие люди, которые даже после годового обучения могли вызвать лишь цветные вспышки.

«Разве что у кого-то нашлась бы подходящая ультима», — мелькнула несвоевременная мысль. Но на такое везение, точнее — невезение, Силана бы не рассчитывала.

Ультима — уникальное волшебство, разное у каждого мага. У кого-то оно могло творить фантастические, невозможные вещи, такие как телепортация, чтение мыслей, создание иллюзий и прочие похожие приёмы. А кто-то мог управлять бабочками-капустницами один час после полуночи.

В связи с тем, что ультима могла быть абсолютно любой, далеко не каждый маг в течение короткой жизни имел возможность обнаружить собственное призвание. Увы, многие умирали в неведении. Но даже если волшебник успевал раскрыть этот секрет, ему могло банально не повезти и толку от его способности не имелось решительно никакого.

Силане были известны самые разные случаи ультим, про которые она даже читала книги. Например, когда-то жил весьма опасный некромант, обладающий способностью повелевать мертвецами не «вручную», как марионетками, а давать им некое подобие собственной воли. Он мог делать трупы автономными. В момент чтения девушка думала, что такая способность — непреодолимая и несокрушимая сила, однако… нет. Орды мертвецов без поддержки других магов, без хорошего артефактного снаряжения и рун просто сжигали инсурии. Сионы тоже не видели в них угрозы, проходя как нож сквозь масло. Ультима некроманта осталась лишь одной из интересных диковинок, занесённой в книгу, не более.

Качнув головой, Силана сосредоточилась на реальности, наблюдая, как последние мертвецы находят свою смерть в десятках метров от мощного рва, но так и не дойдя до воды. Её напряжённое лицо было одним из десятка тысяч других, с гневом и страхом наблюдающих за продвижением вражеской армии, численность которой в десять (может, и более) раз превосходила защитников.

Чужаки прошли через жаркую пустыню и высокие горы, из неведомых земель и далёких островов, не зная ни их языка, ни традиций, которые абсолютно не были им нужны. Вражеским солдатам было интересно лишь богатство города, а императору — производственные мощности.

— Демон, что желает получить весь мир, — едва слышно проговорила Силана.

А ведь раньше девушка часто задумывалась о том, как живётся в южной Империи. В какой роскоши и богатстве обитают их аристократы, даже не слишком владетельные — ведь всё завоёванное свозилось в столицу и города острова Фусанг. Силана представляла, как южане предаются неге и самым разным, запретным в Монхарбе, удовольствиям. То было государство свободных нравов и богатых кошельков. Их торговцы всегда сорили деньгами так, что казалось, тратят больше, чем зарабатывают. А любые заказы, перебивая все предложенные цены, перекупала имперская знать.

«Они разъезжают в величественных каретах, лениво и скучающе рассматривая переполненные товарами рынки, лишь немного оживляясь, когда замечают очередную драгоценную цацку для своего дворца».

Как часто Силана представляла, что уедет в Империю Пяти Солнц, проживая полную лености жизнь и заведя себе гарем из красивых мальчиков? Туда, где люди воюют так давно и часто, что уже привыкли к этому?

«Зато маги там сами выбирают, какое направление изучать. Алхимия и зачарование доступны повсеместно, некроманты не подвергаются гонениям, а друидов и вовсе отрывают с руками, направляя на поля…»

Разумеется, богатая, сытная и красивая (в прямом смысле этого слова, ведь богачи покупали услуги целителей, которые правили им внешность) жизнь была доступна лишь аристократии и тем, кто имел деньги. Впрочем, подобное являлось аксиомой для любого места в мире. И уж кому, как не дочери архонта Монхарба, испытывать недостаток средств?

Вот только Силана быстро научилась прятать свои бунтарские желания. В вольных городах Империя обычно выступала предметом презрительных шуток. Место, где высокомерие, развращённость и потакание собственным прихотям давно поставлены во главу угла, где сила сдала позиции интригам и обману, существующему, казалось, лишь ради дутого самомнения, а роскошь размыла все границы между мужественностью и женоподобием.

«Мы ошибались, — сглотнула девушка, дрожащей рукой отводя от глаз подзорную трубу. — Чудовищный и трагичный разгром наших войск на границе отлично показал невежественность и глупость подобных заявлений. Теперь юг прибыл учить нас».

Силана начала высматривать отца, пытаясь понять, стоит ли он рядом с генералами и командующими инсуриев либо где-то ещё. Но, к её удивлению, Тураниус обнаружился рядом, уже полностью одетый в своё защитное снаряжение и индивидуальный инсурий. Он улыбнулся и положил руку дочери на плечо, даруя спокойствие одним своим видом.